– Питательное, да, это точно, – ответила я, смеясь. – Но иногда работа забирает всё время, и приходится полагаться на полезную еду из доставки. К тому же, как ты успел заметить, я тут почти при смерти.
Он саркастично кивнул в своей манере, продолжая готовить, и вскоре аромат яичницы заполнил кухню.
– Ты хоть когда-нибудь готовила сама? – спросил он, вставив лопатку в сковороду и переворачивая яичницу.
– Эээ… – начала я, пытаясь вспомнить. – Возможно, в каком-то параллельном мире?
Он засмеялся, и я, в очередной раз подметила, как мне легко с ним.
– Ну, в любом случае, ты не трать время на поиск рецептов, – подмигнул он. – Я сейчас научу тебя готовить это восхитительное блюдо.
Когда он поставил передо мной тарелку с яичницей, шпинатом и кусочками рыбы, я с благодарностью посмотрела на него.
– Спасибо, шеф! – провозгласила я, искренне радуясь его заботе.
– Пожалуйста, но помни, я не собираюсь делать это каждое утро, – шутливо поднял он палец, кидая мне многозначительный взгляд. – Это не входит в мои обязательства.
Мы продолжали беседовать, и я наслаждалась не только вкусным завтраком, но и тем, как его спокойствие и уверенность делали тусклую утреннюю обстановку ярче. Каждый миг проводил нас ближе друг к другу, даже если он не намекал на что-то большее. Я понимала, что между нами, что-то есть, но в то же время путалась в своих чувствах и ожиданиях. Этот завтрак стал для меня символом чего-то нового, даже если мы еще не понимали, куда это приведет.
В гостях у сказки.
Я так и не поняла, в какой момент мы решили, что мне стоит поехать к нему. Все было естественно: я сидела на краю кровати, укутанная в плед, с чашкой теплого чая, а Арес, собрав свои вещи, как-то просто сказал:
– Поехали ко мне.
Он стоял у окна, подсвеченный уличными фонарями, высокий, спокойный, уверенный, будто это и был единственный возможный вариант развития событий.
– Ты уверен? – мой голос был хриплым, температура все еще держалась.
– Конечно. Я не оставлю тебя одну в таком состоянии.
В его голосе было столько заботы, что я и не подумала сопротивляться. Уже через час мы ехали по пустынным ночным дорогам к его дому.
По дороге я зачем-то спросила про маму, про то, как ее не стало. Наверное, для того, чтобы добавить еще больше градусов на градуснике от подступающих слез. Он рассказал, как пытался всеми способами и силами спасти ее, сокрушался от того, что оказывается не все меряется деньгами и не понимал, как возможно: деньги есть, а вылечить ее уже нельзя.