–Прекрасно.
Йена так не считала, она чувствовала себя нищенкой, которую переодели в платье принцессы. Фальшивка. Ничего общего с настоящей Йеной Темперас.
***
Они прибыли на десять минут раньше положенного времени. Перед ними предстал трехэтажный дом из камня, увитый виноградной лозой. Дом разительно отличался от домов в Кадеме. Не смотря, что он большой, он выглядел по милому уютно. Туда хотелось войти. От дома веяло теплом и почему-то у Йены возникло предчувствие, что в доме непременно пахнет выпечкой.
«Я бы хотела здесь жить!» – В голове пронеслась безумная мысль, если бы Патриция знала, о чем думает внучка, то ее хватил бы удар. Йена ничего не могла с собой поделать. Она с жадностью рассматривала дом, прилегающий к нему розарий и маленький огород со стеклянной теплицей. Девушка могла так ясно себя представить в этом месте в легком голубом платье, с распущенными волосами, которые тяжелыми потоками струились по спине и плечам. Она легко себя представляла в огороде с огромной соломенной шляпе на голове и перчатках, возделывающие грядки. Легко представляла себя в розарии, где срезала розы, чтобы поставить их в хрустальную вазу в столовой. Йена будто прожила здесь жизнь за долю секунды.
– Хвала Богу, что твой дед не дожил до этого момента, когда его жене и внучке придется унижаться перед адвокатом, которому посчастливилось войти в круг аристократов.
– О чем ты? – Йена все еще пребывала в своем роде эйфории от пространства вокруг. Патриция подобрала юбки своего черного платья, боясь испачкаться, хотя все вокруг было чисто и опрятно.
– Этьен Лангрес, усыновил сироту, дал ему имя, передал титул, но кровь не вода. Его приемный сын никогда не стал бы частью нашего мира. Хоть и пытался. Жалкое зрелище, после он оставил попытки, продолжил дело приемного отца. Успешно, хочу сказать. Связей у него больше, чем у Великого князя.
Тихий звон колокольчика, тишина в ответ, очередной звон колокольчика, который передавал напряжение и нетерпение Патриции. Йена была удивлена, что бабушка поделилась с ней такого рода информацией. Спустя пару минут, двери отворились. И они увидели хозяина дома. В том, что это был хозяин дома, у Йены не возникло сомнений. Почему-то она именно так представляла приемного сына аристократа. Им оказался молодой мужчина с тяжелыми надбровными дугами, впалыми скулами и острым, как нож взглядом карих глаз. Он был одет в простую одежду и опирался на трость.