Тишина в салоне машины была настолько плотной, что казалось, можно порезать её ножом. Маша прижалась к окну, её дыхание оставляло на стекле мутные круги, которые тут же исчезали, словно смываемые невидимой рукой. Артём, сжимая руль до побеления костяшек, не сводил глаз с дороги, но его мысли были далеко – они метались, как пойманная в ловушку птица.
– Мам, – тихо проговорила Маша, её голос дрожал, будто струна, готовая порваться. – А мы точно сможем?..
– Конечно, солнышко, – ответила мама, но её голос звучал как-то слишком далёко, словно она уже не совсем здесь. – Мы вместе. Мы всегда вместе.
Артём почувствовал, как что-то тёплое и липкое заползает в его сознание. Это был страх, но не обычный – он был живым, как паразит, который медленно высасывает всё светлое из души. Внезапно машина дёрнулась, и двигатель заглох. Они остановились посреди пустой дороги, окружённые мраком, который, казалось, сжимался вокруг них, как петля.
– Что это? – прошептала Маша, её глаза расширились от ужаса.
Артём повернул голову и увидел, как вдалеке, среди тёмных деревьев, что-то движется. Это было нечто огромное, бесформенное, словно сама тьма обрела плоть. Он почувствовал, как его сердце замирает, а руки холодеют.
– Не смотри, – сказал он, но уже было поздно. Маша увидела это. И её крик разорвал тишину, как стекло.Крик Маши эхом отразился от деревьев, заставив Артёма вздрогнуть. Он резко обернулся к дочери, но её взгляд был прикован к окну, к той самой тьме, что надвигалась на них из леса. В глазах девочки плескался такой первобытный ужас, что Артём почувствовал, как его собственный страх перерастает в ярость. Ярость на эту тварь, на ситуацию, на собственную беспомощность.