Когда нож выходит из раны, вслед за ним из перерезанных вен толчками выливается кровь.
Не теряя ни мгновения, Цикада бьет снова, целясь несколькими сантиметрами ниже левой груди.
Нож уходит вглубь, разрезая прослойку подкожного жира, продираясь между ребрами, ища острием ее сердце.
Ее глаза широко распахнуты. Она со свистом выдыхает, как будто из ее легких выходит весь воздух.
Нож вновь выскальзывает из ее тела. Она оседает на пол, кровь отливает от ее лица.
Цикада наблюдает за конвульсиями женщины. Он подходит ближе, стараясь не наступить в лужу крови. Затем садится на корточки, словно рассматривая раздавленное насекомое. Проверяет пальцем ее запястье. Удостоверившись в том, что у нее нет пульса, берет спортивную сумку, которую принес с собой, и переодевается. Неброские футболка и джинсы массового производства – из тех, что можно встретить повсюду.
На его телефоне раздается входящий вызов. Как он и предполагал, это Иваниси. «Ты там в порядке? Уже разобрался?» Ему за сорок, а разговаривает таким тоном, который больше подошел бы антисоциальному старшекласснику.
– Только закончил, – отвечает Цикада.
– Тогда выбирайся оттуда. Завтра зайдешь и заберешь свои деньги.
– Понял тебя. Достал ты меня уже.
– Джек Криспин тоже так говорил: «Сделай свое дело и беги».
– Если б ты не мог его цитировать, тебе было бы нечего сказать. – Ему хочется швырнуть телефон через всю комнату.
– Ничего не поделаешь: все, что я хочу сказать, уже написано в песнях Джека Криспина.
– Ладно, не суть; слушай, как так выходит, что все мои задания похожи на это? Убить всю семью. Это очень хлопотно. Сегодня, например, женщина была невыносимой, никак не хотела заткнуться…
– Потому что всем остальным такая работа отвратительна.
– Отвратительна?
– Никто не хочет убивать невинных женщин и детей.
– Да ладно, – Цикада задумчиво склоняет набок голову. Для него это практически непостижимо. – Почему люди видят проблему в убийстве детей? Дети вырастают во взрослых, разве нет? Сколько лет должно быть человеку, чтобы его можно было спокойно убить? Я мог бы понять, если б кому-то было отвратительно убивать собак или кошек, но когда речь идет о людях, какая разница, какого они пола или возраста? Они же не перестают от этого быть людьми.
– Я о том тебе и толкую. Тебя это не волнует. Вот почему мы беремся за эту работу. Наша маленькая фирма может сделать деньги на такой работе, за которую больше никто не возьмется. Иначе говоря, ищи свою нишу.