Увернувшись, я отразила удар, и следующий, и ещё серию, попутно выстраивая щит и призывая на подмогу тени.
– Используй больше магии! Свет тоже! Всю выводи!
– Я не умею Све…
– Как умеешь!
– Да какого крыж… La det bli lys! – заорала я единственное, что знает даже самый ленивый неуч – заклинание светового шара, когда его светлость применил любимую тактику и растворился невидимкой в темноте.
Яркая вспышка озарила небо над головой, осветив вершины незнакомых гор, на пару секунд стало светло как днём. В запале я, кажется, бросила на простенькое заклинание всю светлую магию, и тут же накрыло откатом и слабостью.
Я покачнулась, выпустив из рук туманный клинок, зато моментально исчезло это чувство внутреннего жара и опьянение от дарящего прохладу ветра. Нет, это совсем не ласковый ветер, а ледяной, пронизывающий до костей, бр-р…
Впрочем, в следующую секунду я уже была прижата к широкой груди, а горячие поцелуи опалили виски и лоб.
– Тебе лучше?
Я прислушалась к себе. Да… Определённо лучше. Исчезло давящее изнутри чувство, перестало колоть пальцы, окончательно прояснилась голова. Я кивнула.
– Но зачем вы…
– Дурак. А ещё мнил себя преподавателем.
– Я не понимаю…
– Ардина, с того момента, как высвободилась твоя магия, тебя не зря в Академии загружают учёбой на износ… С таким мощным резервом иначе нельзя. Илза Нерайя тогда правильно сказала: вот уж кому не грозит магическое истощение. Зато обратный эффект – для этого слова-то толком нет, разве что… как это назвать… перенасыщение, наверное – вот здесь постоянный риск. А ты здесь пятый день без практики, да ещё твой Свет…
Я смутилась и лишь прижалась крепче, зарывшись лицом в жёсткую ткань мужского камзола.
– Да, твой Свет, особенно он. Это ведь настоящее чудо, с какой силой и как быстро он возвращается к тебе… Ты прячешь лицо? Чего ты стыдишься, моя Ардина?..
– Эта сила и скорость… Это лишь отражение моих чувств… К вам.
Разве можно почувствовать чужую улыбку, не видя её? А вот смогла же…
– К тебе. Мы же договорились…
Я помню, Ронард: на миллион поцелуев, пока не справлюсь. Внезапно осознание событий сегодняшнего вечера отрезвило. Я напряглась и чуть отстранилась, его светлость тоже закаменел.
Кто первый скажет о том, что пора вернуться? Ведь он, получается, забрал меня с собрания лишь для того, чтобы я смогла выпустить кипевшую внутри меня магию, пока та не начала отравлять меня: тогда сдерживаемая печатью, сегодня антарином. Или же нет?