Девушка беспечно нырнула в сумеречную арку, в которой звук её стучавших по асфальту каблучков отдавался гулким эхо, легко вынырнула из-под низких сводов и оказалась во дворе, где по вечерам регулярно собирались дворовые пацаны. Обычно хулиганы её не задирали, потому что уважали старшего Юлиного брата-милиционера, но в тот день всё пошло не по плану. Местных приехали прессовать соседские, возможно даже «Кирпичи», славившиеся на весь город тем, что были безбашенными отморозками.
Прямо посреди дороги стояла повидавшая виды «восьмёрка», из окон которой доносились панковские биты «Сектора Газа».
– Эй, а ну сюда иди, ты! – грубо бросил ей кто-то из сидевших на заднем сиденье.
– Тебе надо, ты и иди, – ершисто откликнулась Юля, не сбавляя шага. До отчего дома ей оставалось каких-то метров триста, а заводить знакомство с прожжёными «Кирпичами» в её ближайшие планы не входило.
– Ты ничё не попутала, мелкая? – в голосе задиравшего её парня послышался металл, – Сюда подошла, пока я добрый!
– Добрый доктор Айболит, а ты, дядя, отвали! – Юля сдаваться не собиралась: не в её характере.
– Чё?
Кажется, назревал конфликт.
– Я её знаю, Квёлый, у неё брат – мент, поехали, некогда, – карие глаза нереально красивого, возвращавшегося откуда-то из глубины двора парня скользнули по Юльке вскользь, ускоряя бег её юного сердца, – Мы не за девочками приезжали.
– Она меня оскорбила, Бобр! Я такое не прощаю, – кто-то, чьего лица Юля до сих пор не разглядела, яростно из машины сплюнул, но выходить не стал, – Ещё увидимся, ментовская курочка, я из тебя бульон сварю, а косточки скормлю своему псу. Жди меня!
– Не боишься, что твой питомец отравится и сдохнет? – не смолчала Юлия, невольно замедляя шаг и провожая красивого блондина взглядом, полным любопытства. Тот сел в кресло водителя и повернулся в сторону Юли с нескрываемым интересом.
– Ничего себе, какая ты крутая! – произнёс он, лучезарно улыбаясь, и в свете фонарей блеснула его золотая фикса, – И хорошенькая.
– Ну, попадёшься ты мне! – заорали из салона, но машина резко, с пробуксовкой тронулась с места, взвизгнув колёсами. Рёв пробитого глушителя разнёсся по двору, всполошив стайку бестолковых голубей, но быстро затих где-то за домами, оставляя в душе Юлии непонятную меланхолию.
Девушка в задумчивости побрела в сторону своего дома, зябко кутаясь в лёгкую олимпийку – поднялся ветер, и стало прохладно.