– Ты уверен, что хочешь… хочешь беспорядок устроить? – Мужун Синь с большим усилием подавил в себе желание произнести слово «бунт». Глядя на боевого товарища, он почувствовал прилив неимоверной скорби.
– Настоящий владыка не заботится о своей безопасности, он стремится к могуществу и ради него ни перед чем не остановится, готов даже жизнью рискнуть! Обширные земли, которыми правит он, удобно усевшись на троне, – разве не мы с тобой их завоевали? И что же мы получили за это?
Риторические вопросы Цао Гуя отзывались в душе Мужун Синя: он был согласен со словами товарища.
– Он только заполучил императорский трон, как сразу отобрал у меня всю военную власть. Да еще и вручил ее Юйвэнь Чжоу – этому льстецу и подхалиму, этому заносчивому человечишке, безнравственному и бездарному! – Цао Гуй заговорил о наболевшем.
– Дело уже сделано, нет смысла ворошить былое. Таков уж наш мир.
Только эти слова вылетели у Мужун Синя, как он поймал себя на мысли, что это те самые избитые фразы, которыми госпожа Цуй часто докучала ему самому. Юйвэнь Чжоу приходился императору старшим братом, неудивительно, что он получил важный пост.
Император Юйвэнь Ху заменил восьмерых приближенных, завоевавших ему страну, и сделал их сановниками. Кроме того, он особенно выделил Мужун Синя и Цао Гуя, пожаловав каждому титул советника по военным делам. С виду казалось, что теперь их полномочия безграничны, однако на деле у обоих постепенно отняли всю военную власть, оставив лишь намек на былое величие.
– Я не допущу, чтобы этот трус умер своей смертью. Надо уловить момент и сыграть с ним в игру! Разве не нашими руками он завоевал себе Поднебесную? – Пожар амбиций Цао Гуя разгорался стремительно, никто уже не смог бы его потушить.
Мужун Синь прекрасно понимал, что если при подготовке к бунту заранее не определить четкую цель, в процессе проявить нерешительность, а по завершении не принять серьезных мер, то вероятность успеха крайне мала. И ладно, если дело выгорит, но ведь если оно провалится, то по закону весь род изменщика должен быть истреблен. Только поэтому он сам никак не решался на переворот.
– Если сейчас не рискнуть, то какой еще выход нам останется?! – Цао Гуй подсел ближе. Как ни крути, ему и правда нечего терять.
Мужун Синь увидел, что ему не отговорить друга, а потому молча поднял чайную чашечку. Ровно в момент, когда он собирался отпить из нее, перед окном мелькнул и исчез черный силуэт.