– А это и есть бегство, в каком-то смысле, – заметил Александр без осуждения. – Но не от проблем, а от бесполезных решений. Ты нашла свой способ исцеления.
Она подняла глаза, в них светилась благодарность за понимание.
– Ты первый, кто не пытался "починить" меня. Не смотрел как на сломанную игрушку.
– Потому что ты не сломана, – ответил он просто.
Между ними повисла тишина – не неловкая, а наполненная чем-то новым, неназванным. Александр смотрел на неё и думал, как изменилось его восприятие за эти месяцы. В начале он видел её диагностически – симптомы тревоги, признаки травмы. Теперь он видел Розу целиком – с её научной педантичностью и неожиданной интуицией, с привычкой закусывать губу, когда она сосредоточена, с тем, как солнечный свет преломляется в её волосах, создавая спектр оттенков от медного до золотого.
Неосознанно, его рука потянулась к ней, пальцы аккуратно убрали прядь волос с её лица. Прикосновение было лёгким, почти невесомым, но оно повисло между ними как вопрос.
Роза не отстранилась. Наоборот, словно подалась ближе, её глаза широко открыты, взгляд мягкий, неуверенный.
Александр не анализировал следующий момент. Впервые за долгое время он действовал не из логики, а из чувства. Наклонился вперёд, осторожно коснулся губами её губ. Поцелуй был коротким, осторожным, словно вопрос, заданный без слов.
Когда они отстранились друг от друга, Роза улыбалась – неуверенно, но искренне.
– Это… было неожиданно, – сказала она.
– Для меня тоже, – признался он.
Секунду они смотрели друг на друга, потом одновременно рассмеялись – тихо, немного нервно, но с облегчением. В этом маленьком саду, среди постепенно пробуждающейся жизни, что-то начиналось и для них – хрупкое, неопределённое, но полное потенциала.
Когда, спустя час, они собирали садовые инструменты, готовясь к возвращению в город, Александр заметил, как его рука снова начала дрожать. Но, поглощённый новыми чувствами, он просто сжал пальцы в кулак, отгоняя неудобную мысль. Всего лишь усталость. Ничего серьёзного. Ничто не должно омрачать этот день.
Он помог Розе упаковать саженцы, которые они собирались взять для экспериментов в университетскую лабораторию, не замечая, как она изредка бросала обеспокоенные взгляды на его руки. В этот момент ему не хотелось думать ни о чём, кроме удивительной теплоты в груди, которую он так долго считал недоступной.