Даже, после того, как мы перешли от бега, под упряжкой лошадей, к ровной рыси, сдавленные рыдания Милы и мое собственное учащенное сердцебиение были единственными звуками, наполнявшими карету.
Некоторое время, мы ехали медленным темпом. Мне показалось, что прошел час. Это казалось вечностью. Но вечные мгновения никогда не длились так долго, как сама вечность, и, в конце концов, карета остановилась.
Каспар распахнул дверь.
Я вздрогнула, готовясь к ударам холодного ветра снаружи. Но, его не было.
Вместо этого, над нами пронесся теплый ветерок, мало чем отличавшийся от тех, что дул от зажженных печей.
Лицо Каспара не отражало удивительно теплую погоду. Он был весь нахмурен и поджал губы, когда выскочил за дверь.
Он передал конверт ожидающему слуге, облаченному в алые доспехи. Слуга исчез из поля зрения, а Каспар повернулся к нам, все еще находящимися в карете.
Даже Ведагор не пошевелился ни единым мускулом.
Суровые глаза Каспара встретились с моими.
«Если мне придется вытаскивать тебя самому, то тебе это не понравится.»
Вблизи, дворец казался еще более потрясающим, чем издалека, с судна.
Карета была припаркована у входа с мощеной дорожкой, опоясывающей каменный фонтан, из которого текла бело-голубая вода.
Ночные фиолетовые пятна окрасили грубые лиственные деревья, окружавшие тропу. Между ними я могла различить ярко-белый мрамор, принявший форму беседок с арочными концами.
На другой стороне круглой тропы вырисовывался дворец.
Я думала, что истории о стенах дворца, построенных из звездной пыли, были всего лишь слухами. На судне, я поняла, насколько я ошибалась. И теперь, когда я стояла перед ним, на меня обрушилась волна благоговения.
Никогда прежде, я не видела более настоящего оттенка полуночной синевы, даже в ночном небе. Оно было испещрено сверкающими серебряными пятнами и тайнами. Сияние оранжевого света исходило из огромных окон до пола, изогнутых золотыми арками. И это был, только, вход. За фасадом дворца возвышался еще один этаж, по крайней мере, на два уровня выше первого. Так продолжалось до тех пор, пока задняя часть дворца не достигла вершины густых белых облаков.
Я сглотнула.
Если бы мне не предстояло встретиться со своим создателем и со смертью, я могла бы подумать, что этот дворец самое замечательное, романтическое место во всем мире. Даже фиолетово-синие облака, которые кружились в небе, казались нарисованными прямо над домом Богов. Возможно, так и было.