Может быть, он был прав, может быть, это все, кем я была. Аномалия, возникшая в толпе смертных.
Разочарование быстро охватило меня и мои плечи упали, как у марионетки, хозяин которой бросил ее.
Каспар отложил рукопись, которую пролистывал.
«Мы здесь не для того, чтобы отвечать на твои вопросы», – сказал он. «Мы здесь не для того, чтобы потворствовать тебе или твоим страхам. Сегодня, ты будешь обучаться и все.»
Нахмурившись, все мое лицо превратилось в нечто ужасное, похожее на сморщенный изюм. «Обучаться?»
«Дрессированные домашние животные живут дольше всех», – мрачно сказал он.
Я побелела от ужаса.
«А теперь…начнем.» С очаровательной улыбкой Каспар толкнул через стол древнее ожерелье с зеленым камнем, а затем и простое серебряное кольцо.
«Обучение» было расплывчатым словом, не имеющим большого веса и вызывающим большие ожидания. Это то, чему я научилась на первом уроке дома.
Каспар хотел, чтобы я держала в одной руке рукопись, в другой, ожерелье, и…
«Делай то, что ты делаешь.»
Не самые ясные указания, внезапно, свалились на меня.
Никакого упоминания о моей семье, никаких разговоров о том, кем я была и почему я стала такой, даже никаких гарантий, что мы с Милой будем в безопасности. Ничего, кроме этих указаний, не слетело с его бледных губ.
После долгих мучений, я, наконец, швырнула рукопись и ожерелье на стол и издала разочарованный звук.
«Как я должна знать, что мне делать, когда ты ничего мне не говоришь?! У меня в этом совсем нет опыта!» – простонала я и запустила пальцы в волосы.
На мгновение, я закрыла глаза и сосредоточилась не на древних артефактах, а на том, чтобы успокоиться.
Чудовище не терпелось выйти и пошалить.
Я не доверяла моему Чудовищу взять вверх, и, с каждым разом, становилось все труднее восстанавливать контроль над ней, если только я не теряла сознание на полу теплой гостиной Бога.
«Еще раз.» Каспар так резко отдал мне приказ, что я вздрогнула и опустила руки по бокам. «Попробуй еще раз.»
«Попробовать что?» – прорычала я. «Еще несколько часов подержать два старых заплесневелых куска хлама?»
«Делай, что делаешь», – прошипел он мне. Его карие глаза сверкнули янтарем, как свирепый взгляд дикого зверя, и я вздрогнула. «Ладно, как скажешь.» Мужество покинуло меня, и мой голос превратился во что-то вроде мышиного писка. Первым делом, я схватила рукопись в липких руках. Прежде, чем дотянуться до ожерелья, я остановилась, когда меня осенила мысль.