– Давай сходим, – устало улыбнулась я в ответ. – И Сашулю возьмем? Она ее фанатка.
Я часто брала дочку с собой, когда мы куда-то выбирались. И только сейчас осознала, что использовала ее как живой щит, как маленький милый громоотвод, который всегда притягивал внимание к себе. Так было проще, так мы меньше говорили о чувствах.
– Ну, удачи, милая, – сказал Олег, подвозя меня к «Империи».
Я вздрогнула, услышав это обращение.
– Не называй меня так, пожалуйста.
– Прости, забыл, – он потер переносицу. – Никаких «милых», «малышек» и… Какое еще слово тебя триггерит?
– «Сладкая», – напомнила я. Не могла на него злиться. Невозможно же сердиться на плюшевого медведя. Вы сами-то пробовали?
– Все, давай беги, покажи им всем, – он потянулся ко мне, желая поцеловать, но я сделала вид, будто не заметила, открыла дверь и выскочила из машины.
Стыдно было ужасно.
– Викуль? – окликнул жених, опуская стекло и протягивая мне яблочный пакет. – Не забывай.
Я стукнула себя ладонью по лбу и вернулась. Олег поймал меня за руку и подтянул к себе, успев чмокнуть в губы.
– Так-то лучше.
Вот, я плохой человек, да? Знаю, ужасный, просто отвратительный!
ღ ღ ღ ღ ღ ღ ღ ღ ღ
«Империя» высилась впереди, стеклянная и неприступная, как символ моих собственных сомнений.
Я шла, и каждый шаг отдавался болезненным уколом в висках.
Вся дрожала – то ли от утренней прохлады, то ли от волнения, которое, казалось, пропитало каждую клеточку тела.
Сегодня я точно знала, кого там увижу. Его. Того, о ком думала каждый день, каждую минуту. Любовь всей моей жизни.
Теперь он увидит меня.
Я запнулась, поправила сумку на плече. Сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Дыхание сбивалось. Я чувствовала себя загнанным зверьком, попавшим в ловушку собственных чувств. На губах пересохло.
У турникетов достала пропуск, моя рука дрожала так сильно, что пришлось постараться, чтобы приложить его к сканеру.
Зеленый свет. Проход открыт. Впереди – лифт.
Зеркальные стены отражали мое растерянное лицо. Глаза лихорадочно блестели. Легкое похмелье добавляло головной боли и усиливало тревогу. Гудело в ушах. Волнение нарастало с каждой секундой.
Я нажала кнопку нужного этажа и отошла в самый конец, покорно дожидаясь, когда остальные обитатели стеклянного муравейника наполнят пространство лифта.