И вот, наступил миг, когда хаос сменился тишиной. Обледенелая мгла окутала их, и он вновь очнулся в подъезде, как будто всё произошедшее было лишь сном.
– Иисус, где твои ключи? – спросил Блюзмен, шутливым тоном, когда, наконец, выяснилось, что они остались в этом непонятном мире.
– Где они, Мария, она не пустит, – ответил Иисус, чувствуя, как воспоминания о той таинственной ночи ускользают.
Блюзмен с хитрой улыбкой протянул ему ключи.
– Держи, успел пока отвернулась, – произнес он с легким смехом.
Иисус вздохнул с облегчением, уверенный, что на этот раз он спасся от кошмара.
– Фуф, ты меня спас! Я думал, опять хостел с этими мерзкими буддистами, – произнес он, чувствуя, как груз свалился с его сердца.
– Надо прогуляться… – произнес Блюзмен, как будто это была простая прогулка, а не постоянная борьба с днём и ночью.
Иисус посмотрел в ночь, в небо, озаренное огнями, и вспомнил о вечных вопросах, которые вот уже две тысячи лет не дают ему покоя. Почему любовь, которая когда-то блестела, сегодня стала обременительной ношей? Почему он, обладая силами, до сих пор не мог спасти того, кого любил? Улица, свет и глубокие человеческие связи всегда напоминали ему о тех переживаниях, о тех, кто когда-то прикасался к его душе.
Мария, всё ещё в его памяти, превратилась в тень времени, о которой он помнил, как о вечности. Она была той силой, которая и поднимала, и разъедала его. Все эти слова о том, как она тянула за собой, стали частью их общей истории, которая разрывалась на мелкие кусочки, опутанные вопросами и ответами, желаниями и разочарованиями.
– Мария ещё та сука, – пробормотал он под нос, не зная, как назвать её иначе. Она не давала ему стать тем, кем он мог быть, посягая на его слабости и унижая перед знакомыми. Она была хозяйкой, а он всего лишь игрушкой, вертящейся в её руках, как веточка в водовороте реки.
Жизнь продолжалась, и ни один из них не забыл о том, что когда-то связывало их. Иисус знал, что за каждым мгновением стоит выбор – продолжать борьбу или отпустить всё это, дыша свободой и легкостью, которые в тот вечер были утекающими с песком сквозь пальцы. Иисус вновь открыл дверь, оставляя за собой тени прошлого и шагнув в новый, зачастую непонятный, мир, полон искушений и возможностей.