– А вообще он чем в жизни занимается? Ну, не только же барабанами и мотоциклами.
– Нет, конечно. Вообще он конструктор, всю жизнь на оборонку работает. Изобретает чего-то, даже патентует.
Это Ладе было понятно. Она сама инженер.
– Смотри, Ладка, я тебя предупредила. Кстати, если интересно, могу ссылку прислать, там есть несколько записей с их концертов. Качество, правда, не очень, но так, для интереса.
– Пришли.
Концерты группы с ничего не говорящим ей названием Ладу потрясли. Ничего подобного она никогда не видела. Маленькое помещение, темно, мечутся острые лучи света, на сцене беснуются несколько человек с электрогитарами, одетые в чёрную кожу со шнуровками, шипами, черепами, на барабанную установку направлен свет, там восседает Стас, совсем не похожий на того, какого она видела в гостях. Этот сидел, широко расставив ноги в чёрных кожаных штанах и «казаках» с заклёпками и цепями, ещё из одежды на нём была такая же жилетка на голое тело и туго повязанный на голове чёрный же платок с черепами – бандана. На шее, запястьях, пальцах всё та же атрибутика. Лицо покрыто примерно трёхдневной щетиной. Палочки мелькали в его руках с бешеной скоростью, обрушивались на барабаны, тарелки, или как они называются, сам он был весь во власти сумасшедшего ритма, ещё при этом пел, что-то выкрикивал, сверкая глазами и крупными белыми зубами, и вид у него был свирепый и бесшабашный. Звук оглушительный. Как зрители выдерживают такие децибелы?
Вспомнилась старая стиляжья песенка, которую иногда напевал папа:
– Был бы ты лучше слесарь
или какой-нибудь сварщик,
в крайнем случае, милиционэр,
Но только не барабанщик!..
Лада просмотрела записи несколько раз и сделала несколько открытий.
Во-первых, если поставить звук почти на минимум, то слушать вполне можно.
Во-вторых, некоторые исполняемые песни оказались знакомыми ей ещё с юности. Их крутили на вечерах в школе, на танцах в пионерском лагере, слушали у кого-нибудь дома всей компанией, а потом и по телевизору иногда показывали в программе «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». Вот уж никогда Лада не думала, что, оказывается, слушала рок. Причём, какие-то песни ей тогда нравились, и сейчас она их с удовольствием узнавала.
В-третьих, благодаря крупному плану, которым иногда брали ударника, она рассмотрела его лицо и обнаружила, что глаза у него такие же, как у неё и у её сына – не тёмно-серые и не серо-голубые, а, как она называла, цвета грозового неба. И, несмотря на общую свирепость и отвязность облика, взгляд этих больших глаз иногда казался растерянным и каким-то… извиняющимся. И ещё он время от времени прикусывал с левой стороны нижнюю губу, словно не позволяя расползаться в улыбке.