Андрей и Эля не обменялись ни словом, но их взгляды встретились, и без лишних слов стало ясно – у них не было выбора. Тот незнакомец, фигура в темной форме, словно сама тень, стоял на пороге с жестом, который не требовал объяснений. Он не был другом и не был врагом, но был единственным человеком, что оставался рядом, когда смерть только что прошла мимо. Он был их единственным шансом на спасение.
– Пошли, – коротко сказал он, и его голос был как ледяная стрела, пронзающая напряжение в воздухе. Эля почувствовала, как её сердце застучало быстрее, а ноги поняли, что всё это не просто сон. Это была реальность, реальность, с которой они теперь должны были бороться.
Они двинулись следом за ним, и каждый шаг отдавался эхом в тёмных, длинных коридорах морга. Стены здесь были влажными, от них тянуло холодом и сыростью. Прежняя тишина – та самая, что царила в этих стенах годами, теперь казалась живой, настойчиво дышащей в спину, как призрак, который никогда не оставит тебя в покое.
Завернув за угол, они следовали за незнакомцем, который, как будто знал этот лабиринт наизусть, не сбивался с пути. Стены, казавшиеся такими одинаковыми, с каждым шагом становились всё более неестественными, словно сам морг изменялся, подстраиваясь под движение беглецов. Порой, казалось, что пространство искажалось, комнаты сужались, коридоры вытягивались. Но они шли, не осматриваясь, лишь иногда бросая быстрые взгляды на того, кто вел их через этот кошмар.
Когда они дошли до выхода, незнакомец, как будто почувствовав что-то, остановился, но лишь на мгновение. Он обернулся и сделал знак. Андрей и Эля поняли – это был момент. Они должны были выбраться, и как можно скорее.
"Надо выйти наружу" – промелькнуло в мыслях Эли, как предчувствие. Только сейчас, стоя на пороге свободы, она поняла, насколько они были близки к катастрофе. Эти коридоры, эти стены, этот зловещий, почти ощутимый страх, который окружал их – это всё было частью той ловушки, в которой они едва не остались.
Они выбежали в открытое пространство. Улица, в отличие от коридоров морга, казалась яркой и живой, но не для них. В тусклом свете уличных фонарей всё было обострено – каждый звук, каждый шорох, каждая тень стала угрозой. Андрей и Эля, не оборачиваясь, последовали за незнакомцем, который не уменьшал темпа. Тёмные окна домов, за которыми прятались живые, создавали иллюзию безопасности, но внутри Эля чувствовала, как дрожат её руки. Они бежали, а чувство того, что за ними могут следить, становилось всё сильнее.