Ройс набросился на нее с объятиями, бормоча слова благодарности. Я делал то же самое, только в своей голове.
Зияющая дыра в груди никуда не делась, но рана на несколько минут перестала кровоточить. Едва ощутимое облегчение теплым ветром пронеслось внутри меня.
Но лишь на несколько минут.
Тьма вернулась вместе с удручающей реальностью.
Никто не вышел из реанимации Алекс.
Никто не сообщил мне хороших новостей.
Анна все еще была там. Я был в шаге оттого, чтобы ворваться туда и убедиться, что она делает все возможное.
Мне нужно было еще раз увидеть эти глаза.
Мне нужно было понять, почему в них не осталось жизни.
Мне нужно было в сотый раз убедиться, что она не плод моего воображения. Не призрак. Не фантазия. А живой существующий человек. Тот, что оставил меня без сознания в особняке Фрателли. Тот, кто не выносил прикосновений, но охотно вступал со мной в спор.
Тот, кто дважды спас мне жизнь.
Очередная кружка кофе не взбодрила, как и сэндвичи, которые где-то умудрился достать Билл. Соколы вокруг меня сменялись, но я продолжал смотреть в одну точку и ждать.
– Я так зол на нее, – признался Билл. Его голос дрожал, как и руки, сжимающие холодные сэндвичи.
Мне нечего было ему ответить. Все то, что я испытывал к Алекс, противоречило друг другу. В перепутанных мыслях не мелькала истина. Тьма наслаивалась, покрывалась пылью, злобой и ненавистью, которую я не мог контролировать. Мне нужно было время, пространство и отчетливое понимание, что она жива.
– Они все что у меня есть.
Наши взгляды пересеклись, и я увидел в глазах Билла отчаяние.
Минхо внезапно пересек пространство, положил руку на его плечо и кивком головы предложил отправиться с ним.
– Тебе нужно поспать.
– Ты думаешь, я усну сейчас? – Прошипел Билл, отбрасывая от себя руку.
– Истощая себя, ты ничем ей не поможешь.
– Я и там ей ничем не помог! – Взорвался Билл, подскочил и оттолкнул Минхо. Я бы мог удивиться, если бы не знал, что один провоцирует второго. Извращенный способ выкорчевать чувство вины, к которому я постоянно прибегал, когда видел, как Джиджи подавляет эмоции. Она не избавлялась от них как я, не выбрасывала, как Броуди, а молча копила в себе, пока не взрывалась от удушающего потока.
Билл повелся на провокацию, и обычные толкания переросли в драку, где один позволял другому его бить. Ройс вылетел из палаты и, судя по его взгляду, он собирался надрать им задницу.