Тогда я впервые осознала, что кого-то может не интересовать мое тело.
Кто-то не воспринимает его, как оболочку, бездушную массу, которую можно использовать по собственному усмотрению.
Это как ни странно отрезвило. И я тянулась к Джексу, чтобы показать другие стороны. Те, которые открыл во мне Энзо.
– Тебе нельзя ходить.
– Как и тебе. Но вот мы здесь.
– Вот мы здесь, – повторил он, и я снова обхватила его подбородок.
– Не смей испытывать чувство вины. Мне нужна твоя ярость. Каждая чертова капля. Ты жаждешь крови, Джекс?
Серые глаза потемнели и в них зажглись искры тьмы, которые я знала и любила. Вот что мне сейчас действительно было нужно. Привычная обстановка, атмосфера, хаос, который вносили Соколы в мои будни. А не нависшее над нами облако поражения.
– Никакого чувства вины. Никаких мыслей на этот счет. Держись за месть. – Я дождалась, когда он кивнет, и продолжила, – Мы нужны сейчас Таре и остальным. Ты услышал меня?
– Да.
– Пошли.
Мы медленно добрались до палаты Тары. Ройс, сидящий возле ее кушетки, устало вскинул голову. Его губы приоткрылись, но я вскинула ладонь.
– Алекс, – улыбнулась Тара, и я не сдержала слез. Мне нужно было почувствовать ее тепло, очутиться в хрупких объятиях и услышать ровное сердцебиение.
Я аккуратно легла к ней, морщась от пульсирующей боли, волной исходивший от раны. Тара всхлипнула, сдвигаясь на край кровати. Ее длинные волосы щекотали кожу, но я жадно уткнулась в непослушные пряди и вдохнула сладкий аромат, присущий только ей.
– Мы в порядке, – повторяла я, пока Тара тихо плакала.
– Еще немного поболит и перестанет. – Эти слова говорил ей Ройс, когда она, будучи подростком, разбивала себе коленки. Они действовали на нее каким-то целебным образом. После их повторял и Минхо, и Билл, и даже Джекс. Тара всегда была особенной для каждого из нас. И одна только мысль, что мы могли ее потерять, уничтожала меня изнутри.
Ройс прикатил две кровати, чтобы нам было удобнее лежать. Джекс ворчал, что чувствует себя хорошо и не хочет спать, но Броуди угрозами загнал его в постель и не сводил с него глаз.
Вокруг нас что-то происходило: палата наполнилась диванами, ароматом горячего чая и выпечкой. Реджина время от времени фыркала из-за нашей беспечности, но стоило Таре ойкнуть, как она с грудой таблеток оказывалась возле нее.