От заката и августа полосат,
И над городом белым – к морю.
Путь записан заранее, так что порхай впопад,
Можно в ритме морского вальса.
На полях этой книги, пылающих как закат,
Не заблудишься – не печалься,
Мир пронизан маршрутами бабочек, полных рвенья.
Ты метафора будешь, смешлива и многокрыла.
Выключай-ка плиту, пробуй утреннее варенье,
Земляничную лаву, пока она не остыла.
И не спорь,
Ведь известно, что я права.
Утро.
Сбрасывай платье,
Тоску и дрёму.
Ждёт тебя,
Расступаясь по синему окоёму,
Как клубничная пенка
Розовая
Москва.
Высоко-высоко
Под сводом метро
Синим, с красной звездой
Бродит кроткий
Воздушный шарик,
Отбившийся от собратьев,
Рассеянно трогает звёзды.
Серп и молот, советский герб,
Мозаичный космос –
Взятое с боем,
Без боя сданное небо
Предков моих.
( – Это полночь? Весна уже?)
Снег обходит на вираже
Нас, решивших не ждать трамвая.
Город высится, проливая
По-аптекарски точный звон
В реку, где отраженье льва и
Льда и зыби саамский лепет.
Наблюдай, как играет он,
Как из мокрого снега лепит
Наше детство в сквозных проёмах
Улиц, полных живой тоски:
Мы не помним, но узнаём их.
Снег – один непрерывный промах,
По касательной, вдоль щеки.
(Далеки, далеки, близки).
Я тебя знаю на годы вперёд.
Время нам, что ли, навстречу идёт?
Снег против ветра, а вверх по Неве –
Сказочный ладожский лёд?
Нет, не бывать им, таким чудесам.
Что мы за птицы, ты знаешь и сам –
Созданы к дружбе, негодны: к любви,
К алгебре, к сну по часам.
Медленно выплывет из-за угла
Львиный гранит, весь сирень и зола.
Зори над городом ходят по две,
На расстояньи крыла.
Миг – истечёт у созвездий завод,
Звонко захлопнется облачный свод:
Город в шкатулке зарёй огранён,
Ветра исполнен… Так вот:
Город закрыт, и куда ни пойди –
Спать мне щекой у тебя на груди,
Спать, как русалки в лесном хрустале:
К лету меня разбуди.
У одних по следам сон-подснежники расцветают,
У других под ногами земля горит.
У кого на глазах злое счастье снегуркой тает,
Кто кому тунгусский метеорит
В этой сказке чужой – мне не ведается, не знается,
Миновали нас эти и прочие чудеса;
А как сходимся мы, так тотчас же и расстилается
Самобранной скатёркой – нейтральная полоса.
И бежит между зорек, что с неба в озёра сосланы,
Поднебесна, флюоресцентна и хороша.
И Медведица верхней дорогой трусит над соснами,