Он отвернулся от огня, добавив: «Я был чертовски благодарен тебе за то, что ты пришел. Я ненавижу похороны. Я пойду и вымоюсь, полежу в турецкой бане час или два. Спокойной ночи, старина. Увидимся в Париже на следующей неделе». Он повернулся к Гренвиллу, добавив: «И послушай, молодой человек, я всегда рад видеть тебя здесь, но не воображай, что я перед тобой в долгу».
Уэллер был дворецким, который с видом настоящего понтифика выполнял свои обязанности в живописном маленьком доме Эттлтонов в Парк-Виллидж-Саут. Его мастерство и умение вести хозяйство были секретом идеального порядка в доме, что позволяло Сибилле Эттлтон содержать довольный штат прислуги, несмотря на неудобные лестницы и погреба.
Когда Брюс Эттлтон открыл дверь в гостиную, появился дворецкий и взглянул на своего хозяина.
«Ну, что теперь?» – спросил Брюс в своей быстрой и раздражительной манере.
«У меня не было возможности сказать вам об этом раньше, сэр. Пока вас не было, звонил джентльмен по имени Дебретт».
«О, вот как, правда?» – рявкнул Эттлтон. «Если он позвонит снова, скажи ему, что я разобью ему голову. Понял? Другого ответа нет».
Рокингем взял Гренвилла под руку и повел его в зал, а дворецкий последовал за ними и занялся их пальто, совершенно не обеспокоенный вспышкой дурного нрава своего хозяина. Гренвилл, который заметил лицо Эттлтона в тот момент, был сильно ошеломлен. Брюс часто бывал нервным и раздражительным, но такой ответ слуге, да еще в присутствии гостей, означал нечто большее, чем просто дурной нрав.
Однако Рокингем, казалось, был совершенно невозмутим и весело болтал с Уэллером, пока тот помогал надевать пальто и шарф.
«Сегодня действительно отвратительный вечер, сэр», – говорил дворецкий. «Туман сильно сгустился в парке. Холодно, как на Рождество».
«Вот именно, и сегодня утром на кладбище было чертовски холодно, Уэллер», – ответил Рокингем. «Надеюсь, мистер Эттлтон не простудился. Нехорошее дело».
«Это действительно так, сэр. Я чувствовал себя плохо из-за этого. Он был славным, веселым молодым джентльменом. Никаких родственников, о которых стоило бы говорить, если не считать мистера Эттлтона. По крайней мере, это спасло от сообщения новостей».
«Ты прав. Гнилая работа – отправлять телеграммы с соболезнованиями. Спокойной ночи, Уэллер».
«Спокойной ночи, сэр. Такси вызвать?»