– Говорю сразу, оно нам не подходит. Предлагай любой другой удобный для тебя вариант. Иначе заявлюсь снова.
Терпкое послевкусие его слов щекочет язык, но я стою на своем:
– Я живу с мамой. Не вздумай так больше врываться.
– Уговорила, – снисходительно соглашается Тео, слегка растягивая слова. Соблазнительно. Игриво. – Тогда как можно с тобой увидеться еще?
– Тео, я в отъезде.
– Да вопросов нет. Вернешься когда?
– Зачем тебе? Что ты хочешь?
– Увидеться. Поговорить. Погулять, – что там говорят в таких случаях? – Я хочу, чтобы ты мне поверила наконец. Я Игоря пальцем не тронул. Сам он. Должно быть, влез куда-то. Я-то откуда знаю.
– Давай оставим этот разговор. Ну что мне номер бесконечно менять?
ТЕО
Ее вибрирующий от напряжения голос – самое чарующее, великолепное и желанное, что можно сейчас услышать.
Марина осторожна, решительна и как всегда прекрасна.
Я поверить не могу, что она вернулась. Сопротивлялся ее решению до последнего, бился, приезжал. Расшибал лоб, а она забаррикадировалась, спряталась за непроницаемой стеной.
Да, я понимаю, что ей было страшно. Да, я не имею права осуждать ее за принятое решение, но так хотелось поймать ее, хорошенько встряхнуть за плечи и проорать прямо в лицо: «Остановись же! Что ты творишь?!»
Марина свой выбор сделала, и я заставил себя смириться и принять. Отпустил, если она так хотела на свободу.
Но как только я понял, что она снова здесь, что вновь в зоне моего доступа, что вот она – только руку протянуть… сорвался с катушек. И думать ни о чем другом не могу, мысли все на ней сходятся.
А она холодная. И оттаивать не хочет.
Пока еще я не предпринимаю ничего, просто даю ей возможность выговориться, привыкнуть ко мне вновь, пытаюсь объясниться и нормально поговорить. Выслушать.
Но кровь рядом с ней до сих пор закипает в жилах и я теряю самоконтроль. И все настройки слетают к хренам.
– Да можешь менять, мне-то что, – позволяю я, добрый сегодня. И очень хочу к ней. – Когда нам лучше увидеться? Выбирай время дату. Я приеду.
– Тео, ты заигрался.
– Назови хоть одну убедительную причину, почему нет. Хотя бы одну.
Молчание. Жестко и напряженно оно провисает в трубке, начиная играть на моих нервах.
– Ну? – настаиваю.
– Я думала, мое нежелание – это достаточно веская причина.
– Я понял. Причин нет. Тогда я беру все в свои руки, и потом не удивляйся, – без сомнений заявляю я, мысленно потирая руки.