– Можно поговорить? – спросил он, приближаясь с той самой ухмылкой, от которой у девочек кружилась голова.
Горло Анны сжалось. Она смотрела на него, пытаясь осознать происходящее.
– Привет… Ты меня… заметил? – её голос дрогнул, будто она сама не верила своим словам.
– Заметил, – усмехнулся он, и в его глазах мелькнуло что-то нечитаемое. – Ты же любишь читать, да?
Щёки Анны слегка заалели. Он действительно выделил её среди всех? Не самую яркую, не самую заметную, а ту, что всегда пряталась в тени?
– Да, – ответила она, не зная, что ещё сказать.
– Слушай, мне нужно твоё мнение по одному вопросу, – он откинул волосы со лба. – Ты ведь не только книги читаешь, да?
Она уставилась на него в полном недоумении.
– Я… не понимаю, о чём ты… – её слова прозвучали неуверенно, будто оправдание.
– Ничего страшного, – он снова ухмыльнулся. – Давай как-нибудь после школы поговорим.
Эти слова повисли в воздухе, словно предвестие перемен. Анна не знала, чего он хотел, но чувствовала: этот момент может изменить её жизнь. С каждой минутой привычный мир рушился. Никита Романов интересуется ею? Это казалось невозможным. Но что, если это правда?
Анна едва успела собрать вещи после уроков, как кто-то взял её за руку.
– Ты ведь не собираешься просто так уйти? – Никита стоял перед ней с той же самоуверенной ухмылкой.
Сердце сжалось. Он был так близко, что её привычный мир – наполненный лишь страницами книг и тишиной – вдруг перевернулся. Она попыталась ответить, но горло будто пересохло.
– Хотела что-то сказать? – не давая опомниться, продолжил он. – Или всегда так молчишь?
Анна подняла на него взгляд, безуспешно пытаясь выдавить из себя хоть слово.
– Я… – голос предательски дрогнул. Никита Романов ждёт её ответа. Но что он вообще от неё хочет?
– Не ожидала, что ты… – она замолчала, чувствуя, как лицо пылает.
– Что буду как все? – перебил он, смягчив тон, но сохраняя уверенность. – Ошибаешься. Мы редко бываем теми, кем кажемся.
Слова прозвучали многозначительно. Она не понимала его намёков, но его взгляд – одновременно неловкий и успокаивающий – не давал отвести глаза.
– Ты… меня не боишься? – вдруг спросил он, понизив голос так, что стало казаться: они одни в этом коридоре, на грани чего-то сокровенного.
Анна сдержала порыв убежать. Он должен был быть грубым, как все «плохиши» из школьных сплетен. Но в его тоне не было жестокости. Загадочность – да. Но опасность? Сомнительно. Или…