Задняя часть самолета явно предназначена для Макса. В пол вмонтирована детская кроватка, а когда ребенок спит, можно закрыть затемняющие шторы иллюминатора. И у малыша даже есть своя игровая зона на противоположной стороне от прохода.
«Воины» действительно приложили все усилия, чтобы все получилось.
– Вот наше место. – Кай указывает на ряд позади брата, с одной стороны пустой, с другой – с переноской, пристегнутой ремнями к сиденью у прохода. – Макс очень любит спать в самолете. Если это дневной рейс, то это его игровая зона. – Кай указывает на свободное место напротив кроватки. – Не думаю, что тебе нужно будет проводить с ним время в полете. Я буду с ним, а если мне потребуется обсудить с тренерами видеозапись игры или что-то в этом роде, Исайя может за ним присмотреть.
– Но мне нравится за ним присматривать.
Внимание Кая переключается на меня.
– Ладно. Я просто не хочу, чтобы он тебя раздражал.
– Он меня совсем не раздражает. Мне нравится проводить с ним время.
Кай ничего не говорит, просто смотрит на меня с нежностью, которую я замечала у него только в присутствии сына.
– Хорошо.
– Пожалуйста, займите свои места. Дверь закрывается. – Раздается по громкоговорящей связи голос стюардессы.
Исайя собирается передать племянника, но Кай жестом указывает на покрытый ковром пол в проходе.
– Поставь его на ноги. Посмотрим, не захочет ли он сделать несколько шагов. – Кай опускается на корточки и протягивает руки, надеясь, что Макс сделает первые шаги, чтобы до него дотянуться.
Вместо этого Макс хватается за подлокотник, как будто от этого зависит его жизнь, и падает навзничь. Очевидно, ему пора вздремнуть, потому что Макс не такой уж плакса, но как только он падает на пол, он начинает всхлипывать.
– Ладно, Букашка, – говорит Кай, беря его на руки, чтобы успокоить. – В следующий раз разберемся.
Он подбадривает его, поглаживая по спинке, пока Макс не втягивает в себя достаточно воздуха, чтобы успокоиться. Это занимает всего несколько минут, и как только плач прекращается, Кай пристегивает его ремнями безопасности к люльке, готовя к вылету, а затем садится на свободное сиденье рядом. Я сажусь в свободный ряд напротив них, откуда открывается прекрасный вид, и наблюдаю, как бейсболист улыбается своему ребенку, а Макс, выглядящий таким же влюбленным, смотрит на своего отца усталыми, полными слез глазенками.