Доктор помолчал немного, обвёл Аманду взглядом и, подвинув очки на нос, спросил:
– Скажите, какие отношения у вас были с дочерью?
– Доверительные, – сказала Аманда, зная, к чему он клонит.
– Эбигейл показывала какую-то эмоциональную нестабильность?
Он уже и имя её знал.
– Никакой нестабильности не было, – сказала Аманда.
– Может быть, она отдалялась от вас, закрывалась в комнате, уходила надолго из дома? Говорила, что останется ночевать у подруги?
– Нет, мы всегда были близки.
Аманда врала. Не доктору, до него ей не было дела. Себе. Три года назад, после того как всё случилось, её дочь будто стала другой. Нет, у неё не испортилось поведение, наоборот. Она стала более послушной, исполнительной. Не такой, как раньше. Она стала отдаляться от неё. Любое объятие было холодным, любой взгляд немым, будто она уходила в себя, но всё так же играла роль ее милой малышки.
– Наказывали ли вы дочь? – продолжал доктор.
– Нет, – сказала Аманда.
– Применяли ли к ней физическую силу?
– Нет! – Она хотела придушить этого докторишку, она бы набросилась на него, если бы могла разглядеть, где он. Но из-за слёз, подступивших к глазам, ничего не было видно.
– Пожалуйста, успокойтесь, вы не должны испытывать чувство вины.
Она вдохнула резко и выдохнула протяжно – в её уставшем мозгу зародился неплохой план.
– Простите, можно мне выйти? Позвонить нужно, – посмотрела она на часы.
– Конечно-конечно, – кивнул доктор Фишер.
Аманда вышла из кабинета и пошла прямиком в туалет. Она уже давно не курила: последние пару лет все просто помешались на здоровье, и курить в общественных местах было запрещено, на сигареты повысили цены – в общем, делалось всё, чтобы их запретить. И они запретили, но ничем хорошим это не кончилось. Сигареты стали делать подпольно и ещё более вредные. В общем, всё вернули опять.
Вам нужно думать о своём здоровье, – вещали медики из телевизионных передач. – Здоровье матери – здоровье ребёнка. Не сокращайте себе жизнь.
В руки давали не больше пачки. Аманда тоже решила бросить, а вчера начала опять.
Туалет был, похоже, единственным местом, где ещё не было камер. Собрав весь мусор из каждой кабины в одно ведро и закурив последнюю сигарету, она бросила окурок в него.
– Как вы себя чувствуете? – спросил доктор, когда она вернулась к нему.
– Уже лучше, спасибо, – улыбнулась Аманда.