Его теория собирала в себе культуры разных стран, наций, поколений в одно целое. Все истории цивилизации тонкими нитями переплетались в одну. И он приводил бесспорные доказательства. Хотя оспорить его теорию пытались многие учёные советы. Оспорить и обвинить его еретиком, в научном понимании конечно. Но многие считали его в большей степени революционером, тем, кто не боится чужого мнения и говорит всему миру о своих догадках. Единственным способом заставить его замолчать у научных советов и коллегий были деньги. Гранты, финансирование, стипендии, лаборатории и доступ к ним давали именно они, решая, кто хороший, а кто плохой. Вот только это не имело воздействия на Дэвида, так как он сам мог стать спонсором кому угодно.
Когда ему исполнилось четырнадцать лет, его дедушка, известный археолог, оставил ему немыслимо огромное наследство. Кроме деда у Дэвида никого не было из родных, и он всё время мотался с дедом по раскопкам. Там-то он и получил первый артефакт из мира «древних инженеров». Дэвиду Блекку уже шестьдесят четыре года, он открыл множество музеев и институтов по всему миру и является спонсором многих экспедиций. С тех пор прошло пятьдесят лет, а другие учёные до сих пор не признают его. Хотя многое им было открыто и доказано.
«Пусть завидуют тому, что им никогда не открыть в своих пыльных кабинетах.»
Как любил повторять он.
Я бежал. После вчерашней гулянки и всего градуса, который до сих пор играет по моим мозгам как по тамтаму. Мой организм был настолько высушен, что при беге мне хотелось упасть в лужу и как в русской сказке начать лакать из неё воду. Правда, они заледенели.
Мне оставалось метров пятьсот до здания, где находился актовый зал. Посмотрел на часы, было сорок минут одиннадцатого, я успевал. Я начал замедлять бег, чтобы перевести дыхание, но тут повернул за угол здания, за которым находился парадный вход. На площади перед входом всё было заставлено машинами. Причём машины были поставлены так плотно, что складывалось впечатление одного большого металлического куба, через который мне предстояло как-то пробраться ко входу. Немыслимыми и смешными движениями я это сделал, но на пути меня встретил очередной квест. Пробраться через стадо бездушных карьеристов, а точнее прессы. Хотя, впрочем, это одно и тоже, они только и смотрят за тобой, пытаясь поймать эксклюзивный кадр или фразу.