– Отправь, когда закончите здесь.
– Другое дело, – тихо пробурчал Мэрриган.
С королем они дружили с детских лет, и верховный магистр нередко позволял себе вольности, даже в присутствии других.
Впрочем, подобострастие вовсе не было принято при дворе. Магическое государство – особый случай. Магами можно руководить, но править – никогда! Каждый из них сам по себе сила, только начни довлеть – сопротивление не заставит себя ждать. Даже вся иерархия на Валлее была построена исключительно на магических способностях.
Сурован повернул голову, посмотрел на город. Накрытый куполом защиты Адэло́р, столица Валлейского государства, в битве не пострадал. Он мирно спал, не ведая о сражении двух враждебных континентов. Долину, обагренную кровью, еще накрывала тень горы Сола́ны. Здесь пахло смертью. Сурован невольно поежился. Но восходящее солнце уже золотило зубцы на крепостной стене, дарило надежду нового дня. Угрюмый серый камень ряд за рядом оживал под его лучами. Вот только мертвых не вернет к жизни ничто…
– Собери Совет к шести часам, – добавил король.
Покинув поле боя, Дэрэлл ускакал в лес, открыл переход. И как только почувствовал, что королевские маги «схватили» фантом, погнал коня в портал. Выехал он возле защитного купола Вермигена, своего замка. От напряжения и усталости принц еле держался в седле. Но пока поднимался по горной дороге к воротам, более-менее пришел в себя.
Дэрэлл завел Эльмеро́на в конюшню и двинулся прямиком на верхнюю площадку Северной башни – свое излюбленное место в замке. Здесь ему лучше всего думалось… и легче было пережить любой удар судьбы. Он облокотился на холодный камень парапета и застыл, мрачно глядя вдаль. Боль – все, что он сейчас чувствовал. Боль поражения и потерь. Сердце сжималось, кровоточило, а в глубине души вскипала ярость отчаяния.
Казалось, и природе передалось его настроение. В воздухе тревожно пахло надвигавшейся грозой. Глухо рокотали раскаты грома, будто предупреждали об опасности. Всполохи молний прошивали горизонт. Клубились злые тучи, нависая над головой.
Вермиген стоял на вершине невысокой горы с крутыми скалистыми склонами. Создавалось ощущение, будто ее обтесал неведомый великан. Лишь с северо-восточной стороны он не доделал свою работу, и здесь на гору поднималась дорога. Но у вершины топор гиганта прорубил глубокое ущелье. Обрыв опоясывал замок, подступиться можно было лишь через подъемный мост. Серокаменная твердыня с круглыми башнями по углам не выглядела ни новой, ни старой – скорее вечной, неподвластной времени и ярости природы.