– Как же вы легко все за меня решили! – Я в сердцах хлопнула ладонью по столу.
– Роуз, я сам от этого не в восторге, – дядя тяжело вздохнул, – но это просьба самой королевы, и мы не можем отказать ей. Опять же… Тебе действительно пора выходить в свет, а это пусть и нестандартный, но повод… Увы, я не смог дать тебе должного воспитания, с тобой рядом не было женщины, которая могла бы помочь тебе стать леди, как мечтала бы твоя покойная матушка. Из-за меня, старого вояки, ты и росла среди таких же вояк, забыв, кто ты есть на самом деле…
– Но мне было хорошо! И сейчас хорошо! – На глаза почему-то набежали слезы. – Мне нравится быть такой, какая я есть. И гарнизон – моя семья!
Дядя покачал головой:
– Но ты ведь не видела другой жизни. Вот посмотришь, каково там, в столице, и тогда решишь, где тебе нравится больше. Обещаю, что, если ты захочешь вернуться сюда, я противиться не буду. Конечно, я буду очень волноваться… Все же эти странные исчезновения девушек тревожат и меня… Мне не хотелось бы рисковать тобой…
– Пф, – тут я фыркнула. – Ничего со мной не будет. Меня точно никто не похитит. Я еще сама наваляю этому похитителю.
Дядя усмехнулся:
– Узнаю свою Роуз. И все же… Меня успокаивают не только твои неплохие навыки владения оружием и прочим, и да, я знаю, что ты можешь за себя постоять, но и Саймон дал клятву, что будет оберегать тебя.
– Саймон? – я сразу даже не поняла, о ком он. – А! Это ты об этом советнике? Вайлде? С чего это ты его по имени называешь?
– Ох, Роуз… Когда-то родители Саймона Вайлда были друзьями твоих родителей, – огорошил меня дядя. – Когда ты родилась, они даже договорились о вашей свадьбе, – он усмехнулся. – Даже бумагу какую-то подписали. Но это, конечно, несерьезно…
– Очень на это надеюсь, – процедила я сквозь зубы.
Мне самой от этой новости было совсем не смешно. Я и этот наглый лис? Да никогда в жизни! Лучше уйти в монастырь! Фу!
– Да уж… – дядя вновь тяжело вздохнул. – Как знать, что бы да как было, если бы никто из них не погиб…
– Родители Вайлда тоже погибли? – спросила я уже без прежней злости. Общая боль пусть на мгновение, но сблизила нас с этим Вайлдом.
Дядя печально кивнул:
– Почти тогда же, когда и твои.
Значит, восемнадцать лет назад… Во время Темных дней.
– Не забудь, ужин в семь, – уже иным тоном произнес дядя. К нему вернулись его прежняя суровость и твердость.