– Не уходите в сторону, пожалуйста, – одёрнул я Сухова. – Вы начали рассказывать о том, что вас здесь забыли.
– Так я же тебе об этом и толкую. Мне кажется, что в местах, подобных этому, души умерших людей не только ожидают решения своей участи, но и получают возможность немного усовершенствоваться, прежде чем отправиться дальше. Я думаю, что для успешной адаптации к условиям Чистилища, душа должна подняться до определённого уровня. Вероятно, моя душа – по каким-то причинам – этого сделать не смогла, и я тут застрял. Как я уже тебе рассказывал, я здесь нахожусь ужасно долго. Не века, конечно… Мне кажется, прошло лет тридцать с тех пор, как я выбрался из того болота. Вряд ли требуется столько времени, чтобы подготовиться к переходу.
– Но если ваша душа не смогла усовершенствоваться, вас должны были депортировать в Ад!
– Ты что, меня совсем не слушал? Я уверен, что меня не приговаривали к Аду, для Ада я недостаточно хорош… вернее, плох… недостаточно грешен, одним словом.
Я усмехнулся:
– И только на основании этих своих измышлений вы делаете вывод, что про вас забыли?
– Ну а как ещё можно объяснить происходящее? – Сухов вздохнул. – Мой куратор исчез… довольно-таки давно, заметь. А вчера здесь появился ты. Ясно же, что у местных распорядителей эта «жилплощадь» до того числилась свободной. А это значит, что про меня никто и не вспомнил.
Сухов опять вздохнул. На этот раз гораздо тяжелее. И мне вдруг нестерпимо захотелось сказать Игорю Евгеньевичу что-нибудь ободряющее.
Я присел перед ним на корточки.
– Простите, если был груб с вами, – сказал я, но Сухов только махнул рукой.
– Да ладно, чего уж там. Ты имел право на сомнения. Но сейчас я прошу тебя забыть о них. Ибо я собираюсь задать тебе действительно важный вопрос…
***
– Анатолий, – Сухов пристально посмотрел мне в глаза. – Ты хотел бы вернуться?
Я распрямился как ужаленный.
– Куда вернуться?!
– А куда ещё можно хотеть вернуться в нашем с тобой положении? Конечно туда, в мир живых.
Честное слово, я не знал, как относиться к этому человеку. Сначала Игорь Евгеньевич убедил меня в моей собственной смерти… ну, будем считать, что Сухов меня почти убедил в этом… а теперь он что, предлагает мне… ни больше, ни меньше, как воскреснуть? Охренительно!
С другой стороны, если он действительно обитает в загробном мире так долго, как говорит, ему может быть известно нечто такое, что я и представить себе не могу.