Мне необходимо было принять решение – забраться с головой под одеяло или последовать за Суховым. Первое казалось самым простым. Но самое простое, далеко не всегда самое правильное. И…
И я решился. В конце концов, кровать от меня никуда не убежит. Если Сухов псих, я с лёгким сердцем вернусь в палату. Но если вдруг окажется, что он говорит правду… нет, об этом лучше пока не думать… Сунув ноги в стоптанные шлёпанцы, я поспешил за Игорем Евгеньевичем.
***
Мы очутились в самом обычном больничном коридоре, длинном и просторном. Номера палат обозначались трёхзначными числами и начинались с тройки. «Выходит, мы на третьем этаже», – подумал я.
Неподалёку расположился пост дежурной медсестры – сейчас там никого не было, но я заметил лежащую на столе толстую книгу, раскрытую примерно на середине. Коридор был абсолютно пуст, ни больных, ни медперсонала я не увидел. Впереди, метрах в тридцати от нас светилась зелёным светом надпись «Выход». Сухов кивком указал на световое табло:
– Нам туда, Толик.
Проходя по коридору, я мимоходом заглянул в какую-то дверь. Судя по сваленной в кучу больничной мебели, это была подсобка завхоза. Пока всё говорило о том, что я действительно нахожусь в самой обычной больнице.
Но вот мы подошли к выходу.
– Открывай, – сказал Сухов.
Я послушно подёргал за ручку двери.
– Заперто, – недоуменно произнёс я, когда она отказалась открываться.
– Такие правила, – удовлетворённо хмыкнул Игорь Евгеньевич. – Видишь ли, по мнению здешних функционеров, нам с тобой снаружи делать нечего. Но я, к счастью, научился обходить этот несправедливый запрет.
Сухов прижался щекой к дверному полотну и начал что-то бормотать себе под нос. Поначалу ничего особенного не происходило. Я уже собирался вздохнуть с облегчением – мои подозрения подтвердились, Сухов – псих законченный, и мне пора возвращаться в палату, как вдруг… глаза Игоря Евгеньевича закатились, кожа на лице сделалась серой и гладкой как поверхность противогазной маски, а на скулах появились бугристые наросты – лицо человека превратилось в чудовищную морду адского монстра…
В таком виде Игорь Евгеньевич пребывал, наверное, целую минуту. Он всё бормотал и бормотал свои непонятные заклинания. Я почувствовал, как по моей спине стекают струйки холодного пота. Мне было реально страшно – я не понимал, что происходит. А что если у Сухова какой-нибудь припадок, типа эпилептического, и нужно срочно звать на помощь? Я попятился назад, но в этот момент Игорь Евгеньевич с силой хлопнул в ладоши и дверь сама собой распахнулась. А лицо Сухова в тот же миг приобрело абсолютно нормальный вид.