– Я не хочу так! Пойми, я не могу! – он отчаянно рвался изо всех сил. – Не трогай меня, так нельзя!
– Так нужно!
– Нет!!!
– Да!!! – разозлилась Зерин. – Ты сам хотел этого! Тысячу раз правы старшие, веля поить вас! Успокойся, для тебя же лучше будет, а я должна взять то, что мне нужно.
– Прошу тебя, развяжи! Я не могу так!
На какой-то миг Зерин засомневалась.
– Тебе больно?
– Да, мне больно! Ты себе представить не можешь, как болит моя душа!
– Душа?! Ты насмехаешься?!
– Ты растянула меня, как барана перед забоем, но я человек! Понимаешь? Человек! Я не хочу так. Если ты бесчувственная, то хотя бы пойми это умом!
– Врёшь. Я вижу, как подчиняется твоё тело, значит, тебе нравится.
– Да, ты права. Моё тело, помимо моей воли, покорно тебе, а сердце от отчаяния слезами обливается! Мой разум сходит с ума от бессилия, а душа болит, как будто живьём кожу сдирают! Лучше убей! Не могу я так! Никогда не знал я большего унижения, когда, скрутив, как барана, раздевают, не позволяя говорить, а потом…
– Никто не собирался тебя унижать, – возразила Зерин. – Подруги всего лишь приготовили тебя для меня. И мы никогда не стесняемся своего тела, если оно здоровое, красивое, чистое.
– Слабое утешение, потому что у нас другие обычаи.
– А я не собираюсь тебя утешать! Ты – раб, а рабом пользуются так, как считают нужным.
Гнев захлестнул Сааремата, он рванулся в своих путах.
– А я тебе не раб! – заорал он. – И никогда им не буду! Слышишь? Удача была на твоей стороне. Я не понимаю, как тебе удалось меня взять! Я – твой пленник, но не раб!
– Это ты так думаешь, теша себя надеждой!
– Неужели? Раба не держат связанного, он служит хозяину. Если я раб – развяжи меня! Или ты боишься?
– Я тебя не боюсь! – Зерин пришла в бешенство. – Я взяла тебя в бою, ты принадлежишь мне, и я буду делать с тобой всё, что хочу!
– Так развяжи меня! И сделай, что хочешь! Ты ведь не боишься и справишься со мной!
– Справлюсь!
– Так не медли! Давай в рукопашную, без оружия! Возьмёшь – покорюсь, как раб, и делай, что хочешь! Трусишь?
Сааремат ожидал бурю ярости, надеялся и желал развязки. Он был уверен, что сейчас его будут бить или просто прирежут.
Но когда Зерин заговорила спокойным голосом, глядя прямо в глаза, надежда исчезла, а отчаянье сдавило горло.
– Я не буду тебе ничего доказывать. Ты здесь, и я возьму от тебя всё, что мне нужно, нравится тебе это или нет. Своим бесчувственным умом я понимаю отчаяние пленника, но ты прав: удача была на моей стороне. Так случилось. Смирись. Да, она могла быть и на твоей. Скажи, что было бы со мной, попади я к вам в плен? Амазонка на невольничьем рынке стоит очень дорого. Ты взял бы за меня золотом или лошадьми? А может, сделал бы щедрый подарок вождю, родственнику, невесте? Рабыня – не невидаль, но амазонка… Или ты оставишь добычу себе? Как ты будешь усмирять строптивую невольницу? Как необъезженную лошадь: то плетью, то лаской с угощением? Что бы ты сделал со мной, имея право и власть победителя? Ты поступал бы со мной так, как принято у вас. Мы обращаемся с вами по своим обычаям. Сейчас тебе обидно, больно, и кажется несправедливым случившееся, но лишь потому, что это случилось с тобой. Признайся, окажись я на твоём месте, ты бы не сомневался в справедливости судьбы. Боги распорядились нашими судьбами. Поэтому сейчас я уйду, ты отдохнёшь и успокоишься, а когда вернусь, ты покоришься. Потому что я всё равно использую тебя, с настоем или без него.