Нынче всё наоборот - страница 29

Шрифт
Интервал


– Так! – согласились ребята.

– Так! – крикнул Костя.

– Давайте поговорим об основных героях. Только, пожалуйста, сами. Кто хочет?

Лена Никифорова подняла руку:

– Я хочу про Дубровского. Он был смелый. И сильный. И никого не боялся. И… и вообще он был хороший.

– Почему ты думаешь, что он был хороший?

– Потому что он был смелый. И ещё – он любил Марью Кирилловну… – Лена замолчала.

– Что ты ещё знаешь о Дубровском?

– Вообще он мне понравился.

– Мне он тоже нравится, – сказал Владимир Иванович. – Только, понимаешь, когда ты говоришь о человеке, что он хороший или плохой, то этого мало. Нужно ещё объяснить, почему ты так думаешь. Чтоб и другим было ясно, что он хороший. А то ведь тебе могут просто не поверить.

– Он ненавидел Троекурова, – сказал кто-то.

– За что?

– За то, что Троекуров отнял у них дом.

– Правильно, – сказал Владимир Иванович. – За это, конечно, не полюбишь. Но человека прежде всего узнают по его поступкам. Какие же поступки Дубровского говорят о том, что он смелый, сильный и, как сказала Лена, хороший?

– Он не побоялся и убил медведя, – сказала Лена.

– Верно, Владимир Иванович, он же не побоялся, – вставил Костя.

Владимир Иванович мельком взглянул на Костю. Затем он встал, прошёлся по классу. Так он ходил с минуту. Пользуясь передышкой, ребята зашелестели страницами: они выискивали поступки Дубровского.

– Ну вот что, – сказал Владимир Иванович. – Слушайте: в Кистенёвку пришли фашисты. Что делает Дубровский?

Шелест страниц прекратился. Все с удивлением смотрели на Владимира Ивановича. Он сел за стол и весёлыми глазами оглядел класс.

– Тогда ещё фашистов не было, – неуверенно сказал кто-то.

– Не было, – согласился Владимир Иванович. – Но мы на минуту представим, что были.

– Он будет с ними сражаться, – сказала Лена.

– Пожалуй. Почему ты так думаешь?

– Потому что он не побоялся медведя.

Но тут уже с Леной стали спорить другие ребята. Одно дело – медведь, а другое – вооружённые фашисты.

Кто-то сказал, что Дубровский Троекурова не побоялся: выгнал его, а у Троекурова было много слуг. С Троекуровым все боялись связываться, а Дубровский не испугался. Наконец вспомнили, что сто пятьдесят солдат штурмовали укрепления Дубровского. А он, раненый, был впереди.

– А ещё влюбился в Марью Кирилловну, – басом сказал Дутов. – И ещё он…

Но Дутову говорить не дали: речь шла о мужестве, любовь тут ни при чём.