Теперь он ждал. Не пытался больше убежать от того, что должно было произойти. Он принял это, как принимают неизбежное.
Тени от лампы плясали на стенах. Где-то в глубине дома поскрипывали половицы, реагируя на перепады температуры. За окном ветер гонял сухие листья по промёрзшей земле.
А Олег сидел и ждал. Ждал, когда зазвонит телефон. Ждал, когда снова услышит её голос.
Ждал Леру.
Стрелки часов подползли к полуночи. Олег всё сидел на стуле, не двигаясь, не отводя взгляда от телефона. Ветер за окном усилился, бросая в стекло пригоршни ледяного дождя. Керосиновая лампа мигнула раз, другой, словно подавая сигнал.
Тишина давила на уши. Олег не заметил, как начал задерживать дыхание, будто боялся спугнуть момент.
Дзынь. Дзынь.
Звук разорвал тишину, как выстрел. Олег вздрогнул, хотя ждал этого часами. Рука метнулась к трубке – без колебаний, без страха. Только жажда услышать.
– Привет, папа. Я думала, ты не возьмёшь.
Голос был тёплым, чуть радостным. Тот же голос, что и вчера. Тот же голос, который он не слышал пять лет.
– Кто ты? – выдавил Олег. Слова царапали горло, выходили хрипло, будто он разучился говорить.
Пауза. Короткая, но наполненная чем-то тяжёлым.
– Это я. Ты что, забыл?.. – в голосе на другом конце проступила лёгкая обида, та самая интонация, с которой маленькая Лера спрашивала, почему он не помнит обещания купить ей мороженое.
Олег сжал трубку так сильно, что побелели костяшки пальцев. Комната поплыла перед глазами. Он слышал своё сердце – оно билось где-то в горле, мешая дышать.
– Ты не Лера, – сказал Олег, но голос предал его, дрогнув на последнем слоге. – Это какая-то жестокая шутка.
– Папуля, это я, – голос в трубке стал тише. – Просто… тут всё по-другому. И я немножко скучаю.
Олег прикрыл глаза. Воздух вокруг стал густым, тяжёлым, будто время замедлилось.
– Если ты… Лера, – он с трудом выдавил имя, – расскажи что-нибудь. Что-нибудь, что знаем только мы с тобой.
Молчание. Только лёгкое потрескивание в трубке, словно помехи между мирами.
– Я сегодня с Никой на качелях. Тут прохладно, но красиво. Деревья синие.
Олег сжал переносицу. Синие деревья. Детская фантазия или…
– Папа, помнишь, ты говорил, что небо пахнет зимой?
Рука Олега, державшая трубку, задрожала. Это была их тайна. Однажды, когда Лере было пять, они гуляли в парке поздней осенью. Она запрокинула голову, глядя в серое небо, и спросила, чем пахнет небо. Он, не задумываясь, ответил: "Зимой". С тех пор это стало их маленьким секретом – что небо пахнет зимой.