– Прошу меня простить, – Лариэс решил воспользоваться удачно подвернувшейся возможностью и покинуть пиршество.
Он подхватил легкую девушку на руки и быстро направился прочь, туда, где находились покои, отведенные гвардейцам. Клариссе, как единственной женщине-воину в дилирисском отряде, досталась небольшая отдельная комнатка, в которой кроме кровати особо и не было ничего.
«С другой стороны, а что еще нужно для отдыха»? – подумал Лариэс, укладывая подругу и укрывая ее одеялом.
Виконт уже развернулся к двери, как вдруг цепкая рука ухватила его за рубаху.
– Погоди, – раздался голос Клариссы.
Лариэс обернулся и наклонился к девушке.
– Да?
– Можешь… остаться? – неуверенно спросила она.
– Ты так боишься темноты? Давай зажгу свечу.
Кларисса издала непонятный приглушенный звук, нечто среднее между смешком и всхлипыванием, и прошептала:
– Иди уже. Завтра нам в путь.
– Спокойной ночи, Солнышко.
– Спокойной ночи, капитан.
Лариэс вышел в коридор и, закрыв свою дверь, двинулся прочь, размышляя о событиях этого насыщенного дня.
«Проверить, что ли, как там принц»? – подумал он, однако быстро отмел эту идею.
С его высочеством находились Марк и Мелис, а значит, беспокоиться было не о чем. Ну, разве что, о чести нескольких замковых служанок, которые, впрочем, как и всегда, будут только рады услужить принцу. А значит, действительно, пора отдохнуть…
Глава 7.
Два последующих дня были на удивление спокойны, скучны и однообразны. Тяжелое пробуждение утром, длинный дневной переход, вечерняя пьянка в очередном замке, которых тут было, как собак нерезаных.
Каждый новый аристократ делал все возможное, чтобы не ударить в грязь лицом, хотя лично Лариэс не был уверен в том, что их гостеприимство и радушие – настоящие. Чувствовалась во всем происходящем некая искусственность, натянутость, будто бы благородные жители Виннифиса принуждают себя улыбаться тем, кто им не нравится, потому что так надо. Несмотря на то, что воины обоих отрядов пили и ели вместе, между ними все время присутствовала незримая ледяная стена, растопить которую полностью не сумел даже Эрик.
Впрочем, неприязнь эта ничуть не касалась Кающегося с Целительницей, равно как и Мелиса. Правда, если к первым двум рыцари относились с почтением и благоговейным трепетом, то по отношению к оборотню они сохраняли настороженный нейтралитет. Скорее всего, это было связано с тем, что Ридгар и Орелия являлись друзьями не только их госпожи, но и ее сюзерена – могучего Вороньего Короля, а Мелис, напротив, происходил из народа, практически полностью этим самым королем уничтоженного, и приятельствовал лишь с Видящей.