– Но ты похожа на него.
Я поджала губы.
– Не переживай. Иногда у кактуса появляется прекрасный цветок, – подмигнул парень.
Моя рука полезла в шопер в поисках смартфона. Вскоре я вытащила его и протянула Дон Су.
– Запиши свой номер, – еле слышно произнесла я.
Лим Дон Су растворился в толпе. И мне вдруг стало особенно одиноко. Я, как маленькая девочка, которая забыла дорогу домой. Я хотела найти себя настоящую, не притворяться быть сильной, чтобы никто не ранил. Мечтала быть собой и показывать себя такой, какая я есть. Но уже несколько лет, после исчезновения отца, я будто надела панцирь, спряталась, как улитка, в своём домике. Таким образом я защищала себя. Я не сразу поняла, что подобная защита мешает жить полной жизнью. Иногда она душит, давит, уничтожает. Меня спасала фотография. Изображения стали своего рода немым разговором с отцом. Я ведь из-за него стала заниматься фотоискусством. Бегство от реальности при помощи фотика делало меня счастливой лишь на короткие мгновения. Кнопка нажата, и пейзаж на флешке. Фотовспышка. Я жива. А потом я продолжала упорно избегать разговоров о прошлом, чтобы не напоминать себе и маме об отце. Я знала, что она сильно любила его. Но ей пришлось выключить чувства, как свет в комнате, когда в ней никого нет. Мне тоже пришлось это сделать. Только я не выключила глубокую привязанность к папе, потому что не нашла выключатель. Вместо этого я просто бежала от всего, что напоминало мне о нём, кроме фотографии. Это единственное, что продолжало связывать меня и отца. Технические характеристики фотоаппаратов, правило золотого сечения, чёрно-белый мир на старых кадрах, гармония света и тени. Когда я фотографировала, то в моих ушах кто-то специально вставлял невидимые наушники, в которых звучал голос отца. Он часто советовал мне, как удачно запечатлеть тот или иной момент. А я хотела заставить его замолчать и не могла. Те, кто быстро забывают, на самом деле счастливые люди. Они легко выбрасывают мусор, не трясутся над каждой бумажкой и красивой упаковкой. Они умеют идти дальше, отодвигая минувшие дни, как одежду в шкафу, которая вышла из моды. Моя собственная память издевалась надо мной. Я помнила в деталях то, что уже давно забыли мама и сестра. И зачём только Мила подарила мне шопер с надписью «Двигайся вперёд»? Она думала, что если я буду часто видеть эти слова, то это поможет мне всё стереть ластиком и стать другой? Такое чувство, что не мне девятнадцать лет, а ей. Или я просто рано повзрослела. Я запуталась.