Онемев, вытягиваю вперед ноги. Мутировавшие тут же начинают шевелиться. Кошусь на них и говорю:
– Ребят, давайте не будем портить отношения. Я для вас не угроза, мы сейчас на одной стороне.
Зачем я с ними разговариваю, они ведь не понимают меня. По их виду, они уже давно изменились и утратили человеческий разум.
Тот, которого я касалась, что-то рычит, и я решаю дать ему имя, так будет проще с ним общаться.
– Прошу прощения, не знаю вашего имени, но вы очень похожи на Джонни. Есть в вас что-то такое. Если вы не против, буду к вам так обращаться.
Сейчас он не рычит, но продолжает не моргая на меня глазеть. Хороший это знак или плохой, я не знаю.
– Не будем ссориться. Джонни, друг мой, мы с вами все в плену. Ладно? – И решаю добавить: – И я очень сомневаюсь, что вкусная.
Он опять не реагирует, и я прекращаю диалог.
Размышления приводят меня ко второму вопросу. Что Поулу от меня нужно? Он сказал – сотрудничество. А также сообщил, что я еще не готова. Тут у меня есть догадки про Салем. Берингу давно нужен город и, возможно, он устал ждать. Или Поул решил заявить свои права на меня как на невесту? Ну нет. Теплых чувств ко мне он явно не испытывает. А его методы ухаживания заставляют задуматься о его адекватности. Других умозаключений у меня нет.
Жажда становится настолько сильной, что в очередной раз, когда я начинаю разговаривать с Джонни, у меня до крови трескается губа. Мутировавшие моментально оживают и все, как один, ползут ко мне.
– А как же наша дружба? – спрашиваю я, вжимаясь спиной в стену.
Они тянут ко мне костлявые руки, а я отрицательно качаю головой.
Они отреагировали на кровь. Понятно. Постараюсь больше не раниться. Закусываю треснувшую губу и не выпускаю ее изо рта, мутировавшие успокаиваются и ложатся на пол, там, где сидели и стояли до этого. Я же сворачиваюсь калачиком и надеюсь, что во сне не перевернусь и не укачусь в исхудалые, но цепкие руки хищников.
Кажется, я познакомилась с постояльцами Поула и понимаю, что они нравятся мне больше, чем владелец заведения.