– Ты это… пацанчик… – прохрипел я спекшимся от обезвоживания горлом. – Ты на меня зла не держи! Вот в твоей смерти я точно не при делах! Зуб даю… – Добавил я, а в голове шевельнулась одна шкурная мысль – так это, вообще-то, его зуб, хоть и ставший моим неизвестно с какого перепуга.
– Я знаю… – глухо, словно голос шел из железной бочки, произнес натуральный Тимоха. – И не виню… Ведь я сам себя в гроб вогнал… Только понял я это, уже сдохнув… Просьба у меня к тебе, Семен, – в его глазах неожиданно вспыхнул лучик надежды, – о родителях позаботься. Мать, если бы не ты, с ума бы сошла… Да и отец… Раз уж тебе такая доля выпала, побудь им настоящим сыном вместо меня… лучше меня… Ведь и ты, – он кивнул вслед исчезающей в тумане толпе мертвецов, – совсем не ангел. А это тебе зачтется… при распределении… Все в этой жизни и после нее – не просто так… Совсем не просто… Пообещай, что не оставишь их заботой и не бросишь в старости! – Его голос набрал «обороты» и зазвучал тревожно и требовательно. – Клянись! – Неожиданно чистым и звонким голосом потребовал Тимоха. – Клянись!
– Клянусь! – не покривив душой в этот момент, торжественно ответил я, хотя у меня и были относительные сомнения насчет своего собственного будущего.
И, черт побери, я реально узрел настоящее чудо – его землистое лицо на мгновение утратило мертвенную бледность, вернув все краски и вновь став по-настоящему живым. А ведь он любит их, своих стариков, – понял я. Вон, как преображает даже мертвецов истинная любовь! Оживляет, почище сказочной живой воды! Уверен, что за это бескорыстное чувство скоститься ему в Пекле чего-ничего. По адскому УДО[11] быстрее из кипящего котла удастся выбраться.
– Смотри Семен, не обмани… – прошептал напоследок Тимоха, вновь «позеленев», но я его прекрасно услышал. – Ты поклялся…
– Семен Метла за свой базар всегда отвечал! – Вот что-что, а фуфлыжником[12] я никогда не был, и быть им не собираюсь.
– За тобой должок, Сема… – Хрипло произнес, не оборачиваясь, уходящий следом за остальными мертвяками пацан. – Должок… – Еще раз каркнул он, и погрозил пальцем правой руки, поднятой над головою.
Это жест мне живо напомнил сценку из киносказки «Варвара-краса, длинная коса», где ушастое Чудо-Юдо в исполнении Георгия Милляра, грозит из колодца кучеряво-рыжебородому царю-Пуговкину кривым пальцем и приговаривает: «должок»!