Напоследок Аврора и Кейти обняли нас так крепко, что я едва не разрыдалась. В глазах Норны читалось благословение, а в глазах девочки – неприкрытая влюбленность. Кажется, Анджей вчера успел сотворить еще одно «черное дело» и окончательно и бесповоротно влюбить в себя еще одну невинную душу.
Оллин и все гномы наградили нас внушительными свертками со всевозможными яствами, мотивируя это тем, что «Северные земли порой бывают совсем неприветливыми».
Я крепко поцеловала малыша в его розовую щечку, а потом все дружно махали нам вслед своими колпачками.
Утро выдалось довольно туманным и сырым. Теперь осень действительно чувствовалась здесь во всем: в гудении ветвей, в воздухе, в том, как в простирающейся слева от нас реке журчала вода.
Холм остался далеко позади, ровно, как и вся роща.
Мы с Анджеем провели в пути почти десять часов. Силой все еще нельзя было пользоваться, так как теперь мы вступили в священные земли духов Севера, которые могут принять нас за осквернителей и отказаться помогать.
Когда широкое плато осталось позади, мы вновь оказались посреди глухой лесной чащи.
– Далеко еще? – поинтересовалась я, прикладывая к губам бутылку с ледяной водой, которую мы набрали в кристально чистом роднике, попавшимся на пути несколько часов тому назад.
Анджей проделал тоже самое. Правда, в его сосуде для питья, в отличие от моего, вода имела едва ощутимый коричневатый оттенок. Он сам придал его напитку, опрокинув во внутрь маленькую склянку с привычной темной жидкостью с резким металлическим запахом.
Я до сих пор не могла к нему привыкнуть. Аромат человеческой крови всегда действовал на меня одинаково: пугающе и тошнотворно.
– Думаю, что еще где-то с полчаса. Вытерпишь?
Я приставила к козырьку бейсболки ладонь и вгляделась в проступающие сквозь ветви деревьев янтарно-золотые лучи предзакатного солнца. Снова наступал чудесный, и всегда такой невероятно волнующий «золотой час».
Ветер тихо колыхнул окружающие нас высокие густые кроны, а в нос ворвался аромат еловых шишек и мха. Сквозь тонкую полоску света пронеслись обрывки паутины.
– Ради нас я готова вытерпеть что угодно, – отозвалась я, а Анджей улыбнулся.
Протянув мне руку, он прошептал:
– Даже не думай, что кто-то однажды заставит меня в этом усомниться, – прошептал любимый.
Я схватилась за его прохладные пальцы, и мы вновь двинулись вперед.