Пытаясь проявить хоть какое-то подобие силы и уверенности, Джозеф выдавливает из себя улыбку, которая получается ужасно грустной. Сердце у меня просто разрывается.
– Вы же знаете, как мы вас любим. Пусть этот год станет большим семейным праздником, который мы проведем вместе.
– Праздником? – скептически говорит Томас. – Ладно, у меня, конечно, к вам миллион вопросов, но главный такой: кто-то из вас смертельно болен?
Я мягко улыбаюсь.
– Мы все смертны, Томас.
– Очень смешно, ма.
– Серьезно, мам. Кто-то из вас заболел?
Джейн сейчас походит на застывшую в стойке гончую, которая навострила уши на шорох в траве. Я обещала себе ничего им не говорить. Во всяком случае, пока.
– Мама!
От настойчивости Джейн у меня покалывает в подмышках, свет вдруг кажется слишком ярким.
– Мама! – вторит ей Вайолет, чувствуя, что они напали на след.
После бесконечных обследований диагноз подтвердился, у моего упорного тайного врага теперь есть имя. Есть объяснение моему состоянию. Теперь я знаю, кто ворует у меня память, мешает организму нормально функционировать, заставляет забыть и саму себя, и тех, кого я люблю. В этом слове гнездится мой страх. Паркинсон. Лекарства, которые должны были помочь, не помогают. Болезнь быстро прогрессирует, врачи разводят руками: они такого не ожидали и не в состоянии объяснить. Я попала в ту невезучую треть пациентов, которой грозит скорая деменция, – этот кошмар мне знаком. В доме для престарелых, где находилась моя мать, пахло гнилью и хлоркой; мать кричала, швыряла вещи, не узнавала меня; в ее воспоминаниях были провалы длиной в десятилетия. Мой конец может быть еще хуже.
– Зачем вы нас обманываете? – обвиняет Джейн, будто приставляя мне нож к горлу.
– Мы не обманываем…
Я зажимаю дрожащие пальцы под коленями, ищу лазейку, не хочу раскрывать диагноз.
– Но и всю правду не говорите!
– Эвелин, скажи, они поймут… – сдается Джозеф.
– Что поймем? – Вайолет бросается к отцу.
– Джозеф…
– Они все равно узнают…
Плечи у него поникли под тяжестью несказанных слов; все силы он потратил на то, чтобы начать разговор.
– Мы ведь это обсуждали!
Я сопротивляюсь желанию утихомирить его, утащить в другую комнату.
– Что именно?
Взгляд Вайолет мечется между нами, она похожа на ребенка, который умоляет рассказать ему «страшный секрет».
– Я так и знала! – восклицает Джейн, воздевая руки.