Но пусть даже так – отчего бы им время от времени не возвращаться в тот сад? Отчего бы не возвращаться туда, слетая с небес сквозь прорехи в истлевшей сети, дабы напиться воды из журчащего фонтана, а то и свить гнездо в покойном внутреннем дворике древнего дома? Да, долгий концерт их окончен, однако продолжится и по завершении, подобно тому, как оркестр продолжает играть, пока публика покидает театр, продолжает играть, наслаждаясь собственной музыкой, и велика ли важность, что последний из театралов ушел восвояси, домой; что зевающие капельдинеры гасят оплывшие свечи и огни рампы; что актеры с актрисами давно смыли грим, сменили костюмы на обычное, повседневное платье, переодевшись в неприметные темно-коричневые юбки и брюки с бесцветно-серыми блузами и рубашками, а сверху накинув бурые пальто, в которых явились к началу спектакля, на службу, такие же, в каких ходят на службу многие, многие из горожан, столь же простые, невзрачные, как оперенье бюльбюля?
– Но если птицы проданы, – продолжал Шелк, изгнав из головы актеров с актрисами, театр, и публику, и укрытый тончайшей сетью сад с фонтаном и сонмами певчих птиц, – откуда возьмутся песни? Мы, обладавшие несметным богатством, бессчетным множеством песен, останемся нищими, и тут ничего уже не поделать: ведь, как справедливо указывают провидцы-хресмоды, сколько ни крась перья черного ворона, сколько ни придавай ему деликатную красоту жаворонка или строгость и простоту наряда бюльбюля… да хоть вызолоти его под щегла – не поможет. Ворон останется вороном, несмотря ни на что.
Завершив пассаж, он перевел дух.
– К чему это все? Видите ли, дети мои, почитаемое, подразумевающее немалую власть положение может занять любой невежда. Допустим, к примеру, что некто, не получивший образования, пусть даже он – человек честный, благонамеренный… допустим, один из вас, учеников майтеры Мрамор, вдруг отлучен от ее уроков и так, недоучкой, волею случая вознесен на самый верх, в кресло Его Высокомудрия, Пролокутора. Вот он – ты или ты – трапезует и почивает в огромном дворце Его Высокомудрия, венчающем Палатин. В руках его посох, на плечах украшенные самоцветами ризы, все мы преклоняем перед ним колени, испрашивая благословения, но… но сможет ли он, согласно обязанностям, обеспечить нам должную мудрость? Нет. Уподобится тому самому ворону, безголосому ворону, размалеванному яркими красками.