– Ты-то что здесь делаешь?! – прошипела я, но она ничуть не смутилась. Проигнорировав мой вопрос, девушка прошептала:
– Вы что, денежки стащили? Матерь божья, неужто бежать задумали?!
Вот где ты взялась на мою голову!
– Тише ты! – я затащила ее в комнату и закрыла дверь. – Не дай Бог, кто услышит!
– Ежели вы уходите, и я с вами пойду! – заявила Акулина плаксивым голосом, падая на колени. – Не будет мне туточки жизни!
– Как бы ты жила, если бы меня замуж отдали?! – я зло смотрела на нее. Время шло, и это было плохо.
– Так барыня сказали, что я с вами в дом мужа перееду, буду вам прислуживать, – девушка тихонечко завыла. – Не бросайте-е-е… помру-у-у, ой помру-у-у-у! Вернетесь, а Акулинка в могиле-е-е холодно-о-ой!
– Черт с тобой! Пошли! – я покосилась на шкаф. – Вещи собери. Быстро! Ты знаешь, как незаметно выйти из дома?
– Знаю! – Акулина подскочила на ноги. – Сейчас все сделаю! Маленько погодите!
Девушка действительно быстро собрала нужные вещи в саквояж, стоявший под кроватью, потом умчалась за своими. И уже через двадцать минут мы крались к подъездной аллее продираясь сквозь колючие кусты шиповника.
– Другой дороги не нашлось?! – прошипела я, чувствуя, как саднят царапины. – По шиповнику поперлись!
– Зато не увидит никто! – заявила Акулина, волоча узел со своим скарбом. – Чего ныть-то, барышня? Нам ведь кровь из носу надобно, чтоб скрытно… Терпите, голубушка.
Селиван, как и обещал, ждал нас в конце аллеи, сидя на передке с зажатыми в руках вожжами.
– Наконец-то! – он увидел Акулину и возмущенно протянул: – Эту-то, куды?!
– Туды! – огрызнулась девушка, забираясь в телегу. – Тебе-то что? На горбу, что ль, повезешь?!
– Прячьтесь! – вдруг рявкнул Селиван. – В солому! Бегом!
Мы не стали задавать глупых вопросов и зарылись так глубоко, что торчали одни носы. Послышался стук копыт – мимо на всех парах промчался экипаж.
– Барон! – Селиван оглянулся и, волнуясь, спросил: – Готовы?!
– Готовы! – пропищали мы, и телега быстро поехала по ухабистой дороге.
Куда я направлялась, было одному Богу известно. Но меня это не пугало, ведь по большому счету здесь все было чужим.
– Ничего, я вернусь… Вернусь, зараза… – прошептала я и, высунув руку из сена, показала неприличный жест в сторону удаляющейся усадьбы. – Вы еще узнаете, на что Оленька способна!