В истории медицины одним из первых ученых, который откровенно написал об ошибках врачей, стал Н. И. Пирогов. В своем труде «Вопросы жизни. Дневник старого врача» (1879 г.) он упомянул термин «врачебная ошибка», который впоследствии стал повсеместно использоваться в лексиконе врачей.
При этом молодой врач не просто наблюдал, но и анализировал каждый случай, вникая в тонкости нарушений гемодинамики, газообмена, осваивая попутно методы лучевой диагностики (он так хорошо освоил метод чреспищеводной эхокардиографии, что впоследствии проводил и до сих пор проводит практикумы для врачей ультразвуковой диагностики). Более того, он освоил технику клинической пластинации, сделал несколько десятков пластинированных (как бы прорезиненных и поэтому не портящихся) нативных препаратов сердца, изготовил из них реальные тонкие срезы по тем осям, которые используются при эхокардиографии, и поэтому мог наглядно показывать, через какие структуры сердца проходит луч в той или иной плоскости, при том или ином угле поворота датчика. В общем, подход был абсолютно творческий. Ему не хватало собственного клинического опыта, но он не стеснялся задавать вопросы старшим и опытным коллегам. В итоге специалистами клиники была выпущена хорошая и важная, с моей точки зрения, монография «Диагностика и лечение осложнений у больных с протезами клапанов сердца» (Н. Н. Шихвердиев, Г. Г. Хубулава, С. П. Марченко, 2007 г.).
Ошибки присущи всем, независимо от рангов, степеней и клинического опыта. В кардиохирургии их не больше, чем в других медицинских отраслях, но они проявляются более ярко, потому что, помимо ясной головы (это главное!), нужны еще и достаточно умелые руки. Идеальное же сочетание встречается достаточно редко.
Но осложнения есть осложнения. Не всегда они являются следствием ошибок. И не каждая ошибка приводит к осложнениям. Я знал одного действительно очень уважаемого и заслуженного профессора, о котором один из его толковых и «рукастых» учеников в приватной беседе сказал: «Благодаря ему я увидел все осложнения, которые встречаются в хирургии». Впрочем, это была единственная фраза негативного характера, и она не звучала обвинительно. Во всех остальных аспектах отзывы были безупречные. Могу сказать, что моего уважительного отношения к этому заслуженному профессору такая информация не изменила.