Официальный протокол – это неприятности с правлением охотобщества. К тому же, Тимофеев с радостью отправит копии протоколов по месту работы дебоширов.
– Ну, чего вы ждете?
Мужики принимаются собирать по поляне пыжи и стекла.
– А мы? – спрашивает Болотников.
– А вы пойдете с нами. Берите ружья и рюкзак с патронами. Проверим результаты вашей стрельбы.
– Куда идти-то? К базе?
Я качаю головой.
– Вокруг озера, до дороги. Так будет ближе. Надо проверить, как там туристы. А ты, Болотников, посмотришь в глаза людям, в сторону которых стрелял. Тебе полезно будет.
– Там же речка, – угрюмо бурчит один. – И моста нет.
– Вброд перейдешь, – бросаю я. – Шагайте!
Песенку мы переходим по камням – в том самом месте, откуда начинается тропинка, которая ведет к землянке Тихона. Этим летом землянку плотно обжили археологи из Ладоги – они нашли на поляне остатки древнего жилья и затеяли настоящие раскопки. Археологи уехали только две недели назад – повезли свои находки в Ленинград.
Мы огибаем дальний заболоченный конец озера. Утки здесь много – из тростника то и дело взлетают крупные кряквы.
Светает.
Со стороны основной базы доносятся первые выстрелы – охотники уже вышли в озеро на лодках и открыли сезон.
“Ночные стрелки” шагают впереди меня, тоскливо оглядываясь на выстрелы. Им теперь придется надолго попрощаться с охотой.
А то и навсегда – из общества охотников их исключат, этого я добьюсь. И в другое общество вряд ли примут.
Наконец, мы выбираемся из леса на песчаную проселочную дорогу. Впереди, над верхушками деревьев поднимается жидкий дымок.
– Похоже, туристы уже проснулись, – говорит Павел.
– Конечно, – киваю я. – Попробуй-ка, поспи, когда вокруг стреляют.
Выстрелы теперь доносятся с разных концов озера. Над нашими головами то и дело пролетают утки – парами и поодиночке. Они отрывисто и возмущенно крякают.
Туристы стоят лагерем у самой воды, на покатой травянистой поляне. Место живописное, но неудобное – в дождь вода с дороги обязательно зальет поляну и палатки. Хорошо, что сегодня ночью было ясно.
Девушки рядком сидят на длинном бревне, которое прибило к берегу водой. Конец бревна погрызен – дерево свалили бобры, оно упало в воду и долго плавало, пока кто-то не вытащил его и не приспособил для сидения.
В стороне лежит на траве наполовину сдутая резиновая лодка.