А пока Гаврилово-Посадского призывники начинали пить еще дня за три до отправки на сборный пункт. От родимого порога до ворот облвоенкомата они неотрывно сосали разбавленный спирт, как младенцы соску.
В остальном день прошел без приключений. Палицын сформировал несколько мелких команд, которые в тот же день на московском поезде убыли к месту службы. А Гаврилово-Посадских ребят поместили в отдельный класс, где они отоспались и наутро стали похожи на призывников…
…На следующий день из новостей курилки узнал, что старший команды из крупного волжского города Кинешма забыл в поезде воинские документы на свою команду. Понял это он, только когда привел свой отряд в облвоенкомат. Оставив своих людей у дверей военкомата, прапорщик бросился на вокзал, к вокзальному отделению милиции, верно рассудив, что поезд уже не догнать, а проводник мог передать оставленные вещи в комнату милиции вокзала. И точно, там его уже ждали и сумку с военными билетами отдали. Реактивный прапорщик тут же улетел в облвоенкомат. Всего-то минут за сорок обернулся, для призыва некритично, но уж если не везет, то не везет.
Призывники из Кинешмы несмотря на завет прапорщика «стоять здесь и никуда», потихоньку стали разбредаться, кто-то пивка принял, кто-то ушел «тут рядом» к знакомым. Но все же костяк команды, а было их 12 человек, стоял на месте. В это время облвоенком полковник Коноплев решил проведать призывной отдел и, конечно же, наткнулся на этих беспризорников. А дальше как в армии. Почему Кинешемская команда стоит у дверей, «как стадо баранов», никто объяснить не смог, дежурный по сборному пункту о них ничего не знал, оперативный дежурный облвоенкомата контроль за несением службы подчиненным нарядом не осуществлял. Это я уже почти цитирую приказ военного комиссара области о наказании виновных.
Что там было дальше… Ну, вызвали Кинешемского военкома, дабы он лично… А прапорщик, мордованный больше всех, мне понравился. Не раскис, собрал своих «баранов» и дальше действовал грамотно. А документы… Бывает. Чего только не бывает…
Формировали в этот день несколько команд, но больших, по 40—45 человек. Одна была настолько серьезная, что представитель воинской части, прибывший за молодым пополнением, сам сидел с нами и участвовал в комплектовании. Вообще-то, им и положено – участвовать в комплектовании, но офицерам, прибывшим из войск, неохота тратить время на такую ерунду.