«Редко делаю ночные съемки. Всю ночь снимал Луну. Она убывает. И я понял. Это Луна моей жизни. Она будет уменьшаться. Потом исчезнет. Наступит беспросветная ночь. И это моя жизнь без Луны. Без прекрасной Луны…».
Возможно, Инна увидит эту фотографию. Она ей понравится, Кичиро это точно знает. Но она никогда уже не будет «лайкать» его посты, никогда не оставит восторженный комментарий, никогда… Инна… Она такая. Сказала и сделала, ведь она женщина из далеких снежных равнин, отважная и нежная, честная и доверчивая, человек чести и слова, она верная единожды сказанному слову…
Знатный древний род Отомо хранил одну легенду о девушке из снежных равнин. Когда-то в незапамятные времена предок Кичиро, которого тоже звали Кичиро, по приказу Императора отправился с войском в далекие снежные равнины, чтобы привезти оттуда выносливых и крепких лошадей. В тех заснеженных краях Кичиро встретил юную дочь хана, умеющую читать карту звездного неба и понимать движения светил. Молодой самурай полюбил эту гордую и прекрасную деву, которая считала, что одна из ее трех душ родилась на Луне и после ее смерти, ее воздушная душа вознесется на Луну. Девушку звали Лунный Свет – Туналы… Предок рода Отомо попросил руки этой девушки у ее отца, хана. Хан ответил, что решение примет его любимая дочь. Гордая и независимая девушка отказала юноше…
С тех пор род Отомо презирал Луну, они считали прекрасную любовь лишь просто игрой разума, не стоящей особого внимания. Почти все представители этой знатной семьи женились без любви, по расчету ради интереса клана.
В жизни Кичиро та полузабытая старинная легенда повторилась. Появилась Незнакомка из далеких снежных равнин, рожденная под покровительством чарующей Луны…
И он писал ей слова, похожие на заклятие: «Ты – моя тишина, манящая и наполняющая мой мир… Ты – моя тишина…»
В наушниках, чуть тревожа ночной покой, звучал тихий и нежный голос Инны:
«Столько тихой недосказанности…
Слова потухли пламенем в душе…
Скрытые волны немой нежности
слезою теплою стекают по щеке…
Скупые строчки сообщения,
со спрятанной в них тайною мольбой,
стрелой летят сквозь расстояния,
сквозь боль, прожитую в тиши ночной…»