«…Хочу сделать “фольксваген” настолько безопасным, чтобы за руль можно было посадить даже подростка…» – писал ей в Париж Лей.
Но ей и в голову не приходило понять его намерение так буквально!
– Он в больнице? – тихо спросила Маргарита.
– Уже нет. Или еще нет. Только не восклицай: как это мы допустили! Плевал он на всех.
Рудольф наконец посмотрел на сестру. Грета стояла перед ним, немного подавшись вперед; тонкие руки бессильно висели. Это бессилие и какая-то безнадежность во взгляде вызвали у него лишь новый приступ досады.
Шесть лет… Шесть лет упрямого, бабьего сопротивления, тупого нежелания смириться, принять!.. Шесть лет упреков, обвинений, непрерывной борьбы с теми, кто дорог и любим! Скитания по Европе, истерические отъезды, судорожные встречи, письма, в которых страсть и боль!.. При всем неприятии поведения Лея, Гесс не мог не сочувствовать ему.
Рудольф поднялся, обняв сестру за плечи, легонько встряхнул:
– Пойдем к Эльзе. Я думаю, в любом случае ты едва ли улетишь сегодня. По-видимому, нас всех ждет трудная ночь.
Ночь оказалась хоть и трудной, но радостной. Роды у Эльзы Гесс начались около двух часов, а в восемь утра довольный Карл Брандт положил на руки Рудольфу крупного, крикливого мальчишку, синеглазого и круглолицего.
Пожалуй, никогда еще многочисленные зеркала бергхофского дома не отражали столько улыбок, как в тот день, 18 ноября 1937 года.
После полудня прилетел Геринг, сам недавно узнавший, что скоро станет отцом; он настолько был уверен в своих познаниях по уходу за новорожденными, что, едва поздравив Рудольфа, принялся давать ему советы относительно вреда пеленок и пользы закаливания «с первых же дней».
Немного позже приземлился самолет Лея, из которого следом за Робертом выбрался очень желанный, давно ожидаемый здесь гость – Карл Хаусхофер. Ему вместе с Гитлером предстояло стать попечителем (или, говоря прежним языком, – крестным отцом) мальчика.
Гесс как-то сказал Гитлеру, что даст своему сыну «выразительное» имя.
Ребенка назвали Вольф-Рюдигер-Адольф-Карл, что вполне отвечало этому намерению: Вольф – в честь имени, которое носил Гитлер «во времена борьбы», Рюдигер – в честь воинственного героя германских саг, два последних имени – в честь попечителей.
Гитлер выглядел возбужденно-счастливым. Он отменил все дела, со всеми был добродушен, много шутил.