От этих едва зарождающихся отношений неожиданно повеяло на него такой свежей, многообещающей силой, что у Йозефа точно крылья за спиной выросли. В своих последних речах он буквально парил над внимавшей ему толпой, а в статьях блистал такими сентенциями, что отныне даже ярые противники режима вынуждены были признать, что этот «абсурдист», этот «крошка Цахес» наделен неким даром, которым помечает избранников «всенижний наш», то есть Сатана.
Сегодня, завтракая у фюрера, Йозеф привычно прокручивал в голове предстоящее совещание, но мысли были об одном: как исчезнуть пораньше и все-таки встретиться с чудесной девушкой, конечно, ждущей его в одном из тех убогих пансионов, с кислым вином и тараканами.
«А вино-то вчера было превосходным», – вдруг вспомнил он и посмотрел на Лея, который выглядел так, будто опять снотворное проглотил.
За столом заговорили о будущем Вагнеровском фестивале. Инициировала тему Юнити Митфорд, с первых же минут пребывания в Бергхофе ведущая себя несколько экзальтированно, как человек, на что-то решившийся.
Юнити еще утром успела шепнуть Маргарите, что им нужно поговорить, и после завтрака они уединились.
За прошедшие годы у них возникли близкие отношения подруг, ревниво оберегающих секреты друг друга. Но если все перипетии любовных отношений Маргариты принимались сердцем Юнити, то ее собственная, как она сама выражалась, «закипающая страсть» к Адольфу вызывала у Греты смешанное чувство недоверия и недоумения.
…После смерти Ангелики Раубаль Гитлер окружил свою личную жизнь такой бронированной стеной, пробиться сквозь которую еще не удалось ни одной женщине, и все атаки Юнити, пожалуй, самой близкой к нему в эти годы, тоже пока не привели к алтарю, а именно брака с Адольфом страстно желала прекрасная Валькирия.
Взяв Маргариту за обе руки, Юнити усадила ее в кресло, лицом к свету, и сама села напротив.
– Ты остаешься? – спросила она. – Впрочем, это и так видно. Я тебе всегда говорила – единственный способ тебе с ним расстаться – это сделаться вдовой. И как в воду глядела. Ты знаешь…
– Знаю, – кивнула Маргарита. – Не будем об этом. Адольф предложил мне пожить в Бергхофе с детьми. Ближайшие месяцы здесь будет тихо.
– Меня такой чести не удостаивают.
Маргарита усмехнулась:
– Ну если ты еще не оставила своей безумной затеи, то тебе от такой «чести» проку было бы мало.