Я не могу вернуться домой ни с чем. Лучше погибнуть в бою, чем разочаровать отца.
– Это пленник, – сказала я. – Замученный насмерть и умерший во тьме. Его тело надо предать воде, чтобы душа достигла берегов иного мира и обрела вечный покой в Нави, – не терпящим возражения тоном сказала я и прикоснулась к обгоревшему лицу пленника. – Это человек…
– Или нечисть, – ехидно добавил Велет, красуясь передо мной в золотых доспехах. – Не забывай, мы во владениях змеевичей, а они не брали пленных…
– У него нормальные глаза и правильное строение черепа, – произнесла я, отодвигаясь от тела. – Это точно не потомок черных богов. Кожа обуглилась, но покровы не искажены проклятием солнца. Чешуи нет. Значит, это не змеевич.
– Я и забыл, что ты знаток чудовищ, – с ухмылкой ответил Велет и скрестил на груди руки.
Я метнула в него испепеляющий взгляд.
– На войне я разрезала змеевичей, чтобы изучить строение их тел, – уже более спокойно продолжила я.
– Надеюсь, мертвых? – поинтересовался Велет.
– Живых я в плен не брала.
– А этого разрезать будешь?
– Нет, ведь это не змеевич.
– Я ставлю под заклад свои волосы, что это именно он.
– Оставь заклад себе, волосы – единственное, что есть в тебе хорошего.
– Посуди сама. Черный, как уголь. Кожа в струпьях и мелких рубцах, как бывает после выпадения чешуи. Мертв уже несколько тысяч лет и до сих пор не разложился. Змеевичи умирают именно так – сгорают на солнце, а потом ими хоть баню топи.
– Струпья образовались из-за механических повреждений кожи и очень толстого слоя грязи и сажи. Пленник был заточен в темнице и вряд ли умер от солнечного света – в подземелье темно, хоть глаз выколи.
– Он мог умереть от солнца, а затем его труп спрятали. Для надежности.
– Тогда почему его останки не сожгли?
– Потому что он преступник, не достойный великого перехода и вечного покоя в мире благих предков.
Я утомленно прикрыла глаза.
– Тебе нужно заседать в Совете Иридана. Не переговорить тебя, не переспорить.
– Я и заседал, пока не разрубил стол в пылу спора, поэтому здесь и очутился, – ответил с улыбкой Велет. – Так я убедил тебя сжечь «это»?
– «Это», как ты говоришь, человек, и мы похороним его согласно заветам предков…
– Твой отец никогда не сделал бы так – не освободил бы врага, а то, что это враг, я уверен, – резко перебил меня генерал отряда «Солнце».