Как Грому удалось бесшумно уложить меня на спину на матрас, я не знаю, но здесь было гораздо удобнее, чем в траве.
– Хочу тебя снова! – хрипло шептал Кирилл, нависая надо мной. Его взгляд обжигал раскаленной лавой.
– Какой ты шустрый, – хохотнула я.
– Да, я тот еще болван, – усмехнулся Кир, а потом взглянул на меня серьезно и по-взрослому, так, что его взгляд напомнил мне грозные глаза моего папы. – Ты теперь моя, Алексия.
Это заявление всколыхнуло бурю протеста. Да вот уж фигушки! Моя свобода – неприкосновенна.
– Да что ты?! – прищурилась я.
– Так, вот сейчас давай без скандалов, – перебил меня Кир, а потом и вовсе заткнул рот поцелуем. – Утром все решим.
Я буквально задохнулась от его наглости. Да я, кажется, породила тирана и деспота!
Тем временем Кир сбросил куртку прямо на пол и улегся рядом на подушку. Собственническим жестом прижал мою голову к груди, без слов повелевая лечь и расслабиться.
Мое тело устало. Скандалить я не решилась. Ведь начну кричать, прибегут предки, и папка застрелит Кира. Или сделает инвалидом. Это факт.
А поскольку губить парня я не собиралась, пришлось молча подчиниться. В этот раз. В качестве исключения.
Кир, кажется, прочел мои мысли.
– Терпи, утром все выскажешь. Так и быть, свожу тебя на какой-нибудь пустырь после завтрака, – милостиво сообщил наглец. – Проорешься там вдоволь.
Сжала руку в кулак и ударила им Кира в пресс. Парень только рассмеялся мне на ухо.
Но глаза уже слипались. Глубокое мужское дыхание успокаивало, а теплые руки согревали.
Я проваливалась в сон под ласковые поглаживания широкой ладонью по волосам.
– Как котенка гладишь, – проворчала.
– Спи уже, кис-кис, – шепнул Кир.
– Утром сваливай раньше, чем папка проснется, – посоветовала я.
– Ну, я ж не по уши деревянный, – хмыкнул Кир, и уже на грани сна и яви я разобрала его тихое: – Лисенок мой.
Проснулась я от громкого стука в дверь и требовательного маминого:
– Леська! Вставай завтракать!
Подскочила в кровати, испугавшись, что Кир все еще спит рядом.
Но вместо парня я увидела лишь примятую его затылком подушку, а на тумбочке – букетик полевых цветов.
– Тоже мне романтик! – я фыркнула, но сдержать улыбку не смогла.
***