Короткова не знала, куда Ирбис велел ее увезти. Зато знала наверняка, что не станет скучать по этому месту, пусть спальня и была довольно уютной и просторной.
Ее усадили в машину. Через тонированные стекла девушка видела, как высокая мужская фигура застыла в оконном проеме второго этажа.
Ирбис? Решил лично проверить, исполнен ли приказ?
Все вдруг показалось неважным. Куда ее везут? Что будет дальше? Хотели бы убить, давно бы так и поступили. А, значит, хуже уже точно не будет.
Особняк Ирбиса остался далеко позади. Дуня устала бояться. А потому старалась не смотреть в окно, совсем не замечала пролетавшие за окнами дома, улицы, встречные и попутные автомобили. И не сразу сообразила, что люди Ирбиса привезли ее в родной и знакомый район, в котором жила она, Дуня Короткова.
Машина остановилась около подъезда. Водитель вышел и придержал для нее дверь. Дуня всего несколько мгновений сомневалась, не ошибка ли? Или это такой вид издевательств над пленницей? Поманить свободой, родными стенами и отобрать?
Девушка вышла из салона. Путь преградил Максим. Смерив Дуню снисходительным взглядом, охранник негромко произнес:
– Всего наилучшего, Евдокия Андреевна.
– Это шутка? – попыталась выяснить Дуня.
– Босс не умеет шутить. Вы свободны. Приносим извинения за недоразумение, – так же сдержанно сказал мужчина.
Дуня не сразу вошла в подъезд. Удивленным взором проследила, как автомобиль, принадлежащий Ирбису, медленно выезжал со двора. Девушка очнулась, когда машина скрылась за углом здания.
Выходит, недоразумение? Эти бандиты похитили, а их главарь почти изнасиловал ее, и это – «недоразумение»!?!
Дуня негодовала в душе, однако понимала, что ничего не в силах изменить. Оставалось лишь радоваться, что Ирбис отпустил ее.
О том, что Дуня действительно свободна, она поняла, спустя два дня, когда на пороге квартиры появилась Анюта.
***
После долгого разговора по душам с подругой и затянувшихся посиделок с чаем, Дуне стало гораздо легче. Поплакали, посмеялись, построили планы на будущее. И стало легче. Дуне ситуация уже не казалась столь ужасной. Можно жить дальше.
Аня, что вполне ожидаемо, не уехала домой. Осталась, не спрашивая разрешения. И Дуня была признательна за это подруге. Находиться в одиночестве она уже не могла. А болтовня Анютки отвлекала от тяжелых мыслей и воспоминаний. К тому же было гораздо легче уступить Аньке, чем спорить с ней.