Я пока ещё плохо ориентируюсь в офисе, поэтому туалет нахожу не сразу. Но нахожу, слова богу. В нём на удивление никого.
Подхожу к зеркалу во всю стену и оглядываю себя. Подкрашиваю бордовой помадой губы, придаю побольше объёма своим огненным локонам до плеч, подтягиваю чашечки лифчика под сексуальным обтягивающим платьем и, скривив рожицу своему отражению, плетусь в туалетную кабинку.
Это платье мне посоветовала взять Аля, ведь оно так выгодно подчёркивает все мои достоинства: грудь пятого размера, бёдра Кардашьян и осиную талию. Это слова Альки, но я с ней согласилась, взяв это узкое великолепие. А теперь не могу поднять его, чтобы, блять, просто сходить в туалет. Просто шик!
Когда я раскрасневшаяся и немного потрёпанная, наконец, выхожу из кабинки, решаю сама позвонить Серёже и сказать, что у меня всё хорошо, раз уж сам «не разговаривает» со мной целый день. Алкоголь толкает вообще сказать парочку или не парочку ласковых дорогому муженьку. Так платье взбесило.
Но только я достаю телефон из сумочки, в туалет заползают три местных змеюки, а я вижу висящее сообщение в мессенджере с пометкой «Срочно!»
Под высокопарное хихиканье молодушек я приваливаюсь к стенке спиной и затуманенным взглядом вчитываюсь в сообщение.
«Открой и посмотри, чем сейчас занимается твой муж!»
Сердце начинает колотиться быстрее, но из меня вырывается пьяный смешок. Какой хрен мне это отправил вообще?
Уже бегу посмотреть. Ну его на хрен. Знаю я все эти мошеннические схемы. Перейду, и с моего счёта спишется всё до копейки.
Закатываю глаза и, убрав телефон в сумочку, выхожу из уборной. Напоследок получив от клуш пренебрежительные взгляды.
Кое-как сдерживаюсь, чтобы не раздать факи. Напоминаю себе, что я уже взрослая женщина и таким не занимаюсь.
Но на пути к празднику в груди что-то скребет всё сильнее.
Набираю всё-таки Серёжу, но в ответ тишина. Набираю ещё раз, а потом психованно снова закидываю телефон на дно сумочки.
Праздник встречает меня слепящими диодами, по-прежнему громкой музыкой и десятками приодетых клерков.
Я не сразу нахожу Альку, но, когда нахожу, хватаю её под локоть и утаскиваю танцевать. Пью ещё шампанского и вытрясаю из себя в достаточно сексуальном танце всё плохое настроение.
После того, как умерла мама, Серёжа остался единственным родным мне человеком. И на протяжении уже какого-то времени не покидает ощущение, что и его я тоже теряю. И эту горечь я сейчас пытаюсь запить сладким шампанским и выдохнуть громким смехом.