. В нужде всякий хлеб вкусен.
Первым, кого Анна встретила в галерее Тринкхалле за католической церковью, оказался Луи де Шарвиль.
– Ma chère[1], Анна! – воскликнул он, бросившись к ней, взяв за руки и одарив двумя французскими приветственными поцелуями в щеки. – Я только прибыл и уже могу наслаждаться твоей радующей душу красотой!
Краем глаза Анна увидела, как фройляйн Нахтхайм подняла брови и невольно подошла к ней немного поближе. Но поскольку ее воспитанница уже была помолвлена, фройляйн, к счастью, не почувствовала необходимости вмешиваться.
– Луи, ты снова здесь? – спросила Анна, констатируя очевидное.
– Где еще можно провести лето, как не в Бадене? Где еще можно найти такие чудесные балы и настолько хорошеньких дам?
Его взгляд на мгновение скользнул к незнакомке, чей чепец был украшен поразительно высокими белыми перьями.
– Как верно, – сухо отметила Анна, вспоминая довольно деревянные танцевальные па Луи де Шарвиля. Прошлым летом она иногда отвлекала его внимание от Элизы, которой он восторгался. И не всегда это было приятно.
– Могу ли я рассчитывать на танец с тобой на балу в следующую субботу? – спросил Луи. – Или дорогой Хенри уже вернулся и никому тебя не отдаст?
– Нет, он немного задерживается, ведь из Египта домой путь неблизкий.
– Из Египта! – удивленно воскликнул Луи. – Я думал, он уехал в Италию прошлой осенью.
– Это была только первая остановка у него на пути, но… ох, я вижу, что идет моя дорогая подруга Фрида. Мне обязательно нужно ее поприветствовать. Она приехала только вчера, и у нас еще не было возможности побеседовать.
Анна старалась не показывать своего облегчения, когда удалось сбежать от Луи. Ей больше не хотелось объясняться из-за отсутствия Хенри. Казалось, это была единственная тема для разговора, которая волновала собеседников. А главное, у нее абсолютно не было желания танцевать на следующем балу с этим мужчиной, у которого, казалось, обе ноги были левые. Как дама, она не имела права отказать в такой просьбе. Но если кавалер забывал, кого он пригласил на танец, и оставлял даму стоять, такой поступок в обществе не осуждался. К сожалению, у Луи была отличная память.
Дружеским кивком Анна попрощалась с собеседником и просто оставила Луи де Шарвиля и фройляйн Нахтхайм.
Фрида фон Биндхайм не спеша потягивала воду из приплюснутого стакана и наблюдала за окружающими, которые оживленно беседовали. Ужасно неприятно, что ее мать, разговаривая с пожилым, овдовевшим бароном из Крефельда, в очередной раз расхваливала Фриду. Но после того как в прошлом сезоне госпоже фон Биндхайм не удалось обручить свою дочь ни с одним из молодых людей, на сей раз она, похоже, включила в свои планы более зрелые возрастные группы. Ведь брак – это прежде всего дело, которое должно соответствовать статусу.