– Ты думаешь, Фусако тоже будет делать себе самые разные прически? – спросил Синго.
– Конечно. Она ведь женщина. Чем она хуже нас, которые носят старинную японскую прическу? Фусако тоже приятно менять прическу – мол, чем я хуже Кикуко.
– Когда Фусако была здесь, ты обходилась с ней очень уж бессердечно. Мне кажется, она уехала в полном отчаянии.
– Может быть, мне передалось твое настроение? Ведь это ты никого не любишь, кроме Кикуко.
– Ничего подобного. Придумаешь какую-то чепуху и сама в нее веришь.
– Прекрасно знаешь, что я права. Ты всегда был равнодушен к Фусако и любил одного Сюити. Будешь отрицать? Такой уж ты человек. Вот и сейчас – Сюити завел себе женщину на стороне, а ты ему и слова не скажешь. Жалеешь Кикуко, а ей же делаешь только хуже. И она тоже, чтобы не огорчать отца, даже ревновать не смеет. Тоска. Хоть бы этот тайфун меня унес, что ли.
Синго был потрясен.
Но в ответ на слова все более распалявшейся Ясуко сказал только:
– Тайфун.
– Да, тайфун. Может быть, Фусако хотела, чтобы мы заговорили с ней о разводе, а мы повели себя с ней подло.
– Быть не может. Неужели у них уже дошло до развода?
– А я не думаю ни о разводе, ни о чем, я только представляю себе, какое ты сделаешь лицо, если на тебя свалится дочь с двумя детьми…
– A y тебя всегда такое лицо.
– И к тому же у тебя есть еще Кикуко, которая тебе очень по душе. Ладно, оставим Кикуко. Честно говоря, я тоже хороша. Стоит Кикуко заговорить, на сердце сразу становится легко, а с Фусако одни неприятности. Тяжело это… До замужества она все-таки не была такой. Никогда не думала, что родители могут так относиться к своей дочери и внукам. Ужасно. Это ты во всем виноват.
– Значит, я еще хуже, чем Фусако.
– Вот и сейчас ты притворяешься. Когда я сказала, что это ты во всем виноват, ты, наверно, ехидно показал мне язык, только в темноте я не разглядела.
– До чего же ты болтлива. Говоришь невесть что.
– Жалко Фусако. Тебе тоже ее жалко?
– Можно хоть сейчас забрать ее от мужа. – Потом Синго неожиданно вспомнил: – Ты видела фуросики, с которым Фусако приезжала к нам?
– Фуросики?
– Да, фуросики. Мне тогда сразу показалось, что где-то я уже видел его, но никак не мог вспомнить где, – по-моему, это наш старый фуросики.
– Не тот большой, хлопчатобумажный? Когда Фусако выходила замуж, мы, наверно, завернули в него зеркало от туалетного столика. Помнишь, зеркало было громадное.